– Скай, ответь, черт тебя подери! Это Мария. Рэдфут ранен. Сильно! О боже, тут столько крови…
Вскочив со стула так резко, что тот опрокинулся, Скай рванул к телефону.
– Мария? Что произошло?
– Кто-то вломился в офис. Рэдфут поймал его.
– Иисусе! Ты вызвала скорую?
– Он мне не позволил! Сказал звонить тебе. И все бормочет, мол, должен сообщить тебе нечто важное.
– Насколько все плохо? – Дикий ужас стянул грудь Ская.
– Не знаю. Он в сознании, но… крови так много.
– Я выезжаю, в скорую позвоню сам.
Он бросил трубку, промчался по гостиной и, схватив ключи и сотовый, набрал девять-один-один.
– Служба спасения Совершенства. Мисс Уинтерс, это опять вы? Я…
– Марта, вызови скорую к дому Рэдфута. Он ранен. Немедленно! – И, захлопнув мобильник прежде, чем секретарша успела задать хоть один вопрос, направился к двери. Но тут вспомнил про притихшую женщину, сидевшую за кухонным столом, и обернулся: – Проклятье! Я должен идти.
Она кивнула с широко раскрытыми глазами:
– Я понимаю. Надеюсь, он в порядке. – И встала, будто собралась уходить.
– Мне нужно идти, – снова повторил Скай. – Я… я тебе позвоню. – Его взгляд устремился на стол с едой. – Не стесняйся закончить ужин.
Шала не двигалась с места, пока не услышала, как грузовик Ская завелся и, разбрызгивая грязь, зашуршал шинами. Потом взглянула на омлет. В животе заурчало, но мысли все крутились вокруг старика, с которым она лишь недавно познакомилась, и Шала попыталась представить его раненым, истекающим кровью… А еще тут же всплыли воспоминания о звонке, очень похожем на тот, что получил Скай, – только от бабушкиной соседки. Нана упала. И прежде, чем Шала успела добраться до больницы, умерла.
Грудь сдавило. Шала надеялась, что у Ская все закончится благополучней, чем у нее. А вообще, кем ему приходится Рэдфут? Родственник?
Взяв тарелки, Шала выбросила остатки еды в ведро и поставила посуду в раковину. Она не чувствовала себя достаточно уютно, чтобы убрать что-то еще, но по крайней мере Скай не вернется в дом к грязному столу.
Засунув масло в холодильник и вылив из стаканов молоко и ополоснув их, Шала вернулась в гостиную.
Взяла сумочку и уже почти добралась до двери, когда вспомнила о цели своего визита. Камера!
Скай резко затормозил и выскочил из грузовика прежде, чем тот окончательно остановился. А пока шел к парадной двери дома, в котором жил с двенадцатилетнего возраста, воспоминания о том, как он попал сюда впервые, вдруг ударили со страшной силой.
Тогда Скай был полон гнева и негодования, уверенный, что, как и две другие приемные семьи до этого, Рэдфут и Эстелла от него устанут. Но они не уставали. Даже когда Скай превращал их жизнь в ад. Эстелла не отказалась от него, так как была слишком добра, а Рэдфут держался потому… Ладно, старик как-то сказал, будто слишком упрям, чтобы позволить двенадцатилетнему мальчишке победить в этой войне интересов. Во многом Рэдфут оказался прав. Это была война. И не столько потому, что Скай не хотел, чтобы его любили, просто он и подумать не мог, что его можно любить.
– Мария? – Услышав доносившиеся из кухни голоса, он почти сорвался на бег.
Умом Скай понимал, что Рэдфут не вечен, но еще не был готов дать ему уйти. Не сейчас. И тем более не от руки какого-то убийцы! Ская переполняла ярость.
– Мы здесь, – окликнула Мария.
Она сидела перед Рэдфутом, устроившимся за кухонным столом, и мягко перебирала волосы старика. Тот оттолкнул ее руки:
– Я в порядке. Оставь меня в покое.
Взгляд Ская переместился на окровавленное полотенце в руке Марии.
– Ты не в порядке, – сказал он и тут же обратился к сестре: – Скорая уже в пути.
– Я не позволю увести себя в громыхающем фургоне, будто калеку!
– Еще как позволишь. И мне плевать, если придется заковать твою задницу в наручники.
– Старый упрямый индеец, – пробормотала Мария.
– Мне не нужна скорая! – Рэдфут все отмахивался от ее рук, но когда новый поток крови хлынул на его лоб, Мария прижала полотенце обратно.
– Насколько все плохо? – спросил Скай.
– Лучше, чем я думала, – призналась Мария. – Но нужны швы и проверка на сотрясение мозга. – И она с нежностью и заботой взглянула на своего приемного отца.
– Я не ребенок, чтоб со мной нянчиться! – Он посмотрел на Ская. – У нас тут проблемы посерьезнее царапины на голове. Тот мужчина, что вломился в домик, он…
– Важно только то, что ты цел.
Скай подвинулся ближе, но его внутренности сжались при мысли о том, сколько труда он и остальные вложили в пау-вау и какие планы строили на деньги, хранящиеся в сейфе. Наверняка злоумышленник приходил именно за ними и, вероятно, забрал, что хотел.
Но стоит ли сыпать соль на раны старика, обсуждая это?
– Мне нужно одеться, – сказала Мария.
Скай только сейчас заметил, что на ней ночная рубашка, и подумал о женщине, которую оставил в своем доме.
– Присмотри за ним, – продолжала сестра. – Думаю, я успею до приезда медиков. – Она протянула Рэдфуту полотенце и нежно прикоснулась к его щеке: – Приложи к ране, чтоб замедлить кровотечение.
Когда Мария ушла, Скай опустился на стул:
– Ты в состоянии рассказать мне, что произошло? – На деньги-то плевать, а вот поймать этого гада нужно.
– Я шел и увидел свет в окне.
– А мне почему не позвонил? – спросил Скай.
– Пока б ты добрался, нас бы уже обобрали до нитки.
– Это всего лишь деньги. Твоя жизнь гораздо дороже.
Рэдфут отнял от головы полотенце:
– Злоумышленник приходил не за деньгами. Речь о Голубых Глазах.
Скай вздрогнул, увидев кровь, льющуюся по лицу старика.
– А что с ней? Почему бы тебе не лечь?
– Я в порядке. Я рассказывал тебе о своем сне про бешеного бульдога? У меня есть причины полагать, что этот мужчина – тот самый пес.
В тот день Рэдфут твердил о своем сне как помешанный. Но это не имело смысла тогда, а сейчас и подавно.
– С чего ты взял, что это как-то с ней связано? – Скай взял полотенце и прижал к голове отца.
– С того, что вору не нужны были деньги. Он искал камеру Голубых Глаз.
– Ее камеру?
Недалеко уже слышалась сирена скорой.
– Он спросил меня, где мы храним конфискованные камеры. Я указал на шкаф. У нас ведь там лежат две «мыльницы», за которыми так никто и не пришел. Но он открыл шкаф и разозлился. Сказал, что хочет ту, что мы забрали сегодня.
Скай попытался переварить полученную информацию. Неужто Шала наняла кого-то украсть ее камеру, а сама пока отвлекала шефа полиции? Покрутив эту мысль, Скай решил, что не верит. Мисс Уинтерс пришла к нему в поисках камеры и в то время даже не знала, что он полицейский. Вероятнее, что кто-то видел ее с оборудованием и, зная его стоимость, решил поживиться.
– Он взял что-нибудь?
– Ничего.
– А деньги? – надавил Скай.
– Сейф стоял прямо перед ним. И парень был достаточно крупный, чтобы просто унести его с собой. Но не унес. Говорю тебе, все, что ему было нужно, – это ее камера.
– Думаю, хорошо, что ее там не оказалось, – пробормотал Скай едва ли не про себя.
– Ага. – Рэдфут слегка покачнулся на стуле. – Ты должен послушать меня, Скай. Твоя женщина нуждается в тебе. Этот человек здесь по ее душу.
Зачем кому-то охотиться на Шалу? Из-за того, что она работает над развитием туризма в Совершенстве? Скай припомнил всех городских бузотеров, пытавшихся помешать городскому совету ее нанять.
– Ты хорошо его разглядел? Сможешь опознать?
Теперь сирена звучала перед самым домом.
– На нем была лыжная маска. Здоровый парень. Светлые глаза. Сомневаюсь, что он местный.
В дверь позвонили, и Скай поднялся, чтобы открыть.
– Я не поеду в этой громыхающей…
Рэдфут осекся, и Скай обернулся.