– У вас всегда принято бить пленных, герр Воронофф?
"Та-ак! Это еще что за новости?" – у Андрея чуть не отвисла челюсть.
– Представьтесь!
– Оберстлейтенант Вейсе, полк "Бранденбург", – немец и не думал запираться. /* Оберстлейтенант – подполковник*/
"Ну, ясно, что не стройбат! Что-то мне это начинает не нравиться – абверовский спецназовец, а меня в лицо знает! Надо его изолировать, а то болтает много!" – он отдал соответствующие распоряжения.
Первый допрос пленного офицера Воронов решил провести сам, без посторонних. Слишком деликатная тема разговора вырисовывалась, чтобы доверять его особистам заштатного авиаполка. А завтра – отправить немца прямо в Москву, там разберутся. Пока же – поспрашиваем. Без протокола, все равно Андрей понятия не имел как его вести.
– Итак, имя вы назвали. Должность? – начал он.
– Командир второго батальона полка "Бранденбург".
– Вы командовали десантом?
– Да.
– Цель десанта?
– Посмотрите в бумагах, которые у меня отобрали, – оберстлейтенант кивнул на сверток из нескольких листков, лежащий на столе. Воронов развернул сверток. И на первом же листе обнаружил собственную, впрочем достаточно мутную фотографию, сопровождаемую куцым описанием.
– Откуда у вас это?
– Вручили перед отправкой на задание.
– Вы должны были меня захватить или ликвидировать? – при мысли об этом у Андрея побежали мурашки по телу.
– Захватить. Руководство Рейха желает знать, что происходит в ближайшем окружении герра Сталина. Был получен список лиц, бывающих на фронтах, чей захват крайне желателен. Могу вас поздравить – вы в этом списке на почетном третьем месте, – охотно, даже с какой-то странной в его положении веселостью, сообщил Вейсе.
– Благодарю, польщен, – сухо ответил Андрей, призадумавшись. Откуда они знают о его скромной персоне такие подробности?
– Ладно, об этом потом. Как вы узнали о моем пребывании здесь?
– Из допроса пленного летчика. Он сам о вас упомянул, никто его за язык не тянул, – опять ухмыльнулся немец.
"Так, теперь понятно, откуда у них подробная информация о аэродроме. Майор Светлов, заместитель командира полка. Был сбит два дня назад зенитной артиллерией при разведке ближних тылов противника. Считали, что он погиб. А он оказывается, гад такой, все им и разболтал. По собственной инициативе, если верить немцу."
– Расположение всех объектов на аэродроме тоже он раскрыл? – уточнил Андрей.
– Со всеми подробностями! И упомянул, что по вечерам вы всегда находитесь на КП. Разрешите закурить, герр Воронофф?
– Да, пожалуйста, – Андрей протянул тому пачку папирос. Что-то в речах пленного подполковника казалось ему неправильным. Не так, по его мнению, должен был вести себя захваченный офицер элитного подразделения.
– Почему вы мне это все так легко рассказываете, оберстлейтенант? Даже то, что я и не спрашивал? – поинтересовался он после некоторой паузы.
Вейсе каким-то излишне порывистым движением затушил, в служившей пепельницей гильзе от зенитного снаряда, недокуренную папиросу и, глядя своему собеседнику прямо в глаза, проговорил:
– Герр Воронофф, я честно выполнял свой долг перед Рейхом, но, раз судьба распорядилась таким образом… Мне, как и многим профессиональным военным, в последнее время стало абсолютно ясно – Германия эту войну проиграла. Конец еще не близок, но неизбежен. Наш единственный шанс был – разбить ваши войска сразу, но мы не сумели. А теперь нас ждет долгая война на два фронта – как в Первую Мировую. И с тем же результатом.
– Для вас война в любом случае уже кончилась.
– Вы уверены? Скажу честно – я не желаю погибнуть в застенках этого вашего… НКВД! Я надеюсь вернуться в освобожденную от нацизма Германию и работать на ее благо! – с пафосом произнес Вейсе. – И я рассчитываю на вашу помощь, герр Воронофф! Ведь вы, судя по нашему списку, достаточно влиятельный человек. Поэтому я готов к любому сотрудничеству.
От такого заявления Андрей даже несколько растерялся. Нет, понятно, конечно, что за напыщенными фразами о благе Германии стоит лишь желание спасти свою шкуру. Крепко запугали их там застенками НКВД, видать. Но, в любом случае, обещать я ему ничего не могу.
– Боюсь, вы переоцениваете мое влияние, господин Вейсе. Так же, впрочем, как и ужасы застенков НКВД. Не могу обещать вам ничего конкретного, но добровольное сотрудничество несомненно повлияет на вашу судьбу в лучшую сторону. Кстати, а где этот ваш пресловутый список?
– Честно говоря, я не должен был даже его видеть. Но офицер из штаба абвера, ответственный за проведение этой операции и имеющий всю информацию – мой старый друг еще с курсантских времен…