– У тебя на Ар-2 хоть один полк уже освоил бомбометание с пикирования? То-то же. А Ту-2 посложнее будет. Кого на него посадишь?
– Осваивают пикирование, учатся. К маю все полки на Ар-2 будут у меня пикировать как миленькие! – генерал угрожающе сжал кулак.
Они обошли вокруг бомбардировщика и приблизились к следующему самолету.
– Да, а вот этого красавцем не назовешь! Творение твоего протеже Томашевича? – скривился Рычагов при виде неуклюжего бронированного биплана.
– Он самый, Том-2. Тут их уже на целую эскадрилью наберется.
– Ну и как летает?
– Чуть лучше, чем топор плавает, – пошутил Андрей. – В общем, как и ожидалось, сюрпризов нет. Простая, надежная машина. Пилотирование немногим сложнее, чем на У-2, можно сразу сажать окончивших аэроклуб. В конструкцию заложен огромный запас прочности, баки протектированые, с наддувом выхлопными газами, большинство элементов конструкции – модульные, при повреждении заменяются механиками за считанные минуты. Все тяги проходят внутри стальных труб. Сбить его будет нелегко, несмотря на малую скорость и низкую маневренность. После сброса бомбовой нагрузки может продолжать горизонтальный полет на одном моторе.
– А какая у него полезная нагрузка, кстати?
– Триста пятьдесят килограмм.
– И все? Не густо, – недовольно покачал головой Рычагов.
– Чудес не бывает. Или защита, или нагрузка. Зато, кроме встроенного пулемета, остальное вооружение – модульное, на универсальном держателе под кабиной. Бомбы, РСы, зажигательные капсулы, пушки, вон на том даже американскую тридцатисемимиллиметровку от "Аэрокобры" поставили. Короче – подвешиваешь все, что угодно, в зависимости от конкретной задачи. А поменять на другой тип нагрузки – опять же считанные минуты.
Генерал постучал костяшками пальцев по бронекорпусу:
– Какая тут толщина брони?
– Тут хитрое бронирование, композитное, типа "сэндвич". Две стальные бронепластины, а между ними – прослойка из стеклоткани. По весу – как стальная пластина толщиной полтора сантиметра, а пробиваемость – как у почти вдвое более толстой. Двадцатимиллиметровый осколочный снаряд держит, уже проверили. Такой защитой прикрыты низ и бока кабины и нижняя часть двигателей. Сверху бронирование пожиже.
– Что такое стеклоткань? – удивился Рычагов. – Это тоже твои фокусы?
– Частично. У вас в лабораториях уже делали образцы. Я только добился организации массового производства, оборудование в Штатах закупил.
– Ох, – вздохнул генерал. – Ты все же уверен, что стоит отрывать ресурсы авиапромышленности на это "чудо"?
– Так весь фокус как раз в том, что конструкция изначально разрабатывалась так, чтобы можно было организовать производство на заводах другого профиля! От авиапрома машина получает только двигатели.
– Все предусмотрел, гад! Чувствую, придется брать твой штурмовик, никуда не денешься!- улыбнулся Рычагов.
Глава 20.
Май тысяча девятьсот сорок первого года выдался жарким. Был он таким не только на улице, но и в многочисленных кабинетах наркоматов, партийных организаций и армейских штабов различного уровня, работа в которых практически не прекращалась в любое время суток. Вся страна, как гигантский механизм, лихорадочно готовилась только к одному – к отражению вражеской агрессии. Напряженное ожидание войны было буквально разлито в горячем майском воздухе. Но среди огромной массы ответственных работников и армейских командиров, понимающих ее неизбежность, но в глубине души все же надеющихся, что, может быть, обойдется, было только трое, знающих абсолютно точно: нет, не обойдется. Эти три человека и сидели сейчас в прохладном, несмотря на жару, кремлевском кабинете. Один из них, самый старший, с густыми, желтоватыми от табака усами обратился к другому, выглядевшему младше всех:
– Так как вы оцениваете ситуацию, сложившуюся на сегодняшний день, товарищ Воронов?
– Никаких явных отличий от известного мне варианта истории я не наблюдаю, товарищ Сталин. Все последние события – вторжение в Югославию, война в Греции, десант на Крит – соответствуют имевшим место в моем мире. Естественно, в рамках известных мне подробностей.
Все это Андрей говорил, в основном, для третьего участника беседы – начальника Главного Управления ВВС РККА генерал-лейтенанта Рычагова, чтобы познакомить его с текущим положением дел. Сталину и так оно было знакомо – последние месяцы они еженедельно обсуждали данный вопрос, разбирая в подробностях произошедшие внешнеполитические события и пытаясь найти в них отклонения от известных Воронову. Усилия Андрея, тщательно вспомнившего все основные повороты предвоенных отношений, не прошли даром – отклонений не было. И это обнадеживало – можно было ожидать, что и вторжение начнется точно в срок.