Выбрать главу

И в глаза и за глаза Рамратия говорит только правду, какая б она ни была. Одним это нравится, другим — совсем наоборот. И сейчас, сидя перед Бэлой, она сердито ворчит:

— С самого утра до поздней ночи все в работе да в работе. Даже поесть забывает. За весь‑то день — горстку сухого риса! За собой тоже ведь следить надо.

— И с лица спала, одни скулы остались, — вторит ей Муния. — А ты тоже хороша, Рамратия! Нет бы мясцом попотчевать человека или рыбкой, все одно — рис да рис.

«Что же делать? — думает Бэла. — Может, посоветоваться с Каримом? Он человек порядочный… Ведь раньше ничего подобного не бывало! Или кто‑то стоит за всем этим?»

— Вы не знаете, дядя Карим дома или уехал? — досадливо отмахиваясь от них, спрашивает Бэла.

С Каримом Бэлу в свое время познакомила Фатима, и теперь при встрече они раскланиваются как старые знакомые…

— Зачем тебе всякие там Каримы? Не нужны тебе никакие Каримы. Людям внушаешь: с кем, дескать, поведешься… А сама? Хе–хе–хе… Эй, эй! Что ты делаешь? Поставь посуду на место! Сами все уберем!.. Да что с тобой, сестрица?.. Смотри у меня, будешь все принимать так близко к сердцу — как бы не пришлось нам тебя оплакивать… Мэм–сахиб отчитала, а она уж и раскисла. Мало ли чего мэм–сахиб наговорит! Выходит, прикажи она — ты и меня…

Голос у Рамратии дрогнул, на глазах блеснули слезы.

— Хватит причитать да прикидываться обиженной, — обрывает её Бэла. — Пойди взгляни, где дядя Карим. Если его нет, спроси, когда будет!

Дядя Карим, к счастью, оказался дома.

Выслушав сбивчивый рассказ Бэлы, старик проводит рукой по седой бороде и, подумав, беспомощно разводит руками:

— Время такое, госпожа Бэла.

К её удивлению, все объяснил ей Рамгулам, что в угловой лавчонке торгует сладостями. Как всегда, лавочник был навеселе — хлебнул тари[54], даже пены с усов отереть не успел.

— О чем это вы толковали с дядей Каримом, мэм–сахиб? — остановив её, первым заговаривает он. — Залетели в ваш курятник такие голубки, что ой–ой–ой!.. Эти ваши… сестрички–близнята… ну, как их там… ах да, Анджу и Манджу. Ну и девки — оторви да брось!.. Смотришь, выпорхнули из автобуса — и пошло: ребятишек дразнят, рожи строят, знаки всякие непристойные делают. Срамота, да и только!.. А вечером возвращаются парочками, стоят жмутся у ворот. Вот так оно и получается: забрёл кобель с соседней улицы — местные в драку кидаются.

Пьяненький Рамгулам на многое открыл ей глаза.

К себе Бэла возвращается будто пришибленная.

XIII

Теперь с Братцем Л алом ученая дама Рама Нигам общается по телефону не менее пяти раз в день. И говорит в трубку так, чтобы слышали все, кто живёт или случайно оказался поблизости.

— О не–е-ет, Братец Лал! — соловьем разливается Рама. — Со мной такие штучки не пройдут. Сладости? Ну и что, если сладости?.. Сегодня? Нет, сегодня не смогу… Что вы сказали? Разговаривать больше не будете?.. Ну, так и быть, придется прийти. А кофе угостите?.. Отлично!

Своими делами она уже всем уши прожужжала:

— Нет, вы только послушайте. Вы, говорит он, великолепно поете народные песни. Я отказываюсь петь, а он и слушать ничего не хочет. Посоветуйте, как быть.

Теперь от неё только и слышишь: «Братец Лал», «Братец Лал», «Братец Лал»… «Братец Лал говорит, он мой голос записал на пластинку, а пластинку отправил в Дели»… «Братец Лал настаивает, чтобы я подписала пьесу на выход в эфир»… И так далее, в том же духе.

Ну, а что может посоветовать ей Рева Варма?

Раньше ученая дама предпочитала молчать, теперь пришло время другим её слушать. Никогда прежде не приводилось Реве видеть, чтобы пламя разгоралось так быстро.

Ну, а день первого выступления ученой дамы перед микрофоном стал подлинным событием в их жизни. Когда усталая, но сияющая Рама вошла в комнату, Рева рассыпалась в комплиментах и сразу обрушила на неё кучу вопросов.

— Какая ты молодчина, сестрица! Он сам репетировал с тобой или кто другой?

— Конечно, он. Сначала заставил меня трижды прочитать текст, а потом уж…

— Что потом? Вступительный взнос пришлось платить? Как‑никак регистратор…

— Какой ещё взнос?.. Наслушалась россказней, болтаешь всякую чепуху!.. Когда я читала, диктор был доволен, улыбался… А ты где была сегодня?

вернуться

54

Тари — пальмовое вино.