Придя в себя, полковник, так недавно висевший на волоске от гибели, был опять разочарован и жутко недоволен собой и жизнью. Как не крути, а все пошло наперекосяк. Не так как ему хотелось и планировалось. А теперь, что? Хоть головой о стенку бейся, ничего не изменить. Острое чувство сожаления, и невозможности переиграть ситуацию, наполнили сердце. Растяпа! Неудачник! Придурок! Множество нелестных эпитетов отпущенных им в свой адрес, облегчения не принесли. А вот мед оказал чудодейственное воздействие. Доев пальцем мед с тарелки, и запив его теплой, немного затхлой водой. Андрей почувствовал, как его неудержимо тянет на сон. Он потихоньку успокоился и уснул на жестком тюфяке остро пахнущими мышами. И проснулся, лишь, когда услышал слабый голос.
– Эй! Андрей? Андрей?
– Кто там?
– Не узнаешь?
– Ты что ли…Хаймович? – услышав голос недавнего знакомца, Сивуч обрадовался.
– Да.
– Выпусти меня отсюда?
– Не могу, ключа нет.
– А зачем пришел? Не бойся, я тебя не выдам, – сообразил Андрей.
– Я и не боюсь. Старый я, чтобы боятся. Ты, почему сюда пришел? Мы же договаривались, что за людьми пойдешь?
– Нет у меня людей. Бросили меня все. Не командир я больше, – выдавил из себя Сивуч, и как ему было не стыдно это говорить, но он почувствовал облегчение.
– Понятно.
Старика за окошком Андрей не видел, тот видимо просто стоял рядом с дверями, а своим единственным глазом следил за тем, чтобы их никто не увидел.
– Как ты себя чувствуешь? Голова не кружится?
– Нет. А что?
За дверями вздохнули.
– Оса не убила тебя, она отложила личинку. И очень скоро это личинка будет тобой управлять.
– Как?
Андрею стало не по себе, и, кажется, слегка затошнило.
– Тебя кормили?
– Да.
– И ты ел?
– Ел. Мед давали.
– Это плохо. Мед и дают на начальной стадии, для адаптации.
– Сволочи! А что делать дед? Что делать? Как долго это продлится? Когда я перестану быть собой? – чуть ли не крикнул полковник. В голове у Андрея, словно граната взорвалась от услышанного.
– Не знаю. Все зависит от степени созревания личинки. Возможно, она доберется до мозга через трое суток, а может к утру.
Сивучу стало совсем нехорошо. Он был перепуган насмерть, но этот страх родил в нем такой гнев, что он готов был, с голыми руками на врагов бросится. Рвать рты, выбивать пальцами глаза. Ломать руки, ноги, сворачивать шеи. Убивать всех до кого дотянется.
– Что же ты не предупредил меня старче? – сдерживая обиду, произнес Андрей, хотя сказать ему хотелось совсем другое. Хотелось взвыть от обиды и ярости.
– Скажем, я был далеко отсюда и только узнал, что появился новый узник.
– Есть какое-нибудь средство, избавится от личинки? – спросил Сивуч, облизнув вмиг пересохшие губы.
– Должен тебя огорчить…
– И на хрена ты пришел? А? Чтобы меня известием этим порадовать? – Андрей разозлился и готов уже был орать во всю глотку.
– Не кричи. Я сейчас уйду, – оборвал его истерику старик, – вот..
В окошко просунулась рука и протянула какой-то предмет. Андрей схватил протянутое и на ощупь понял, что это нож. Где-то рядом раздались голоса и шум приближающихся шагов.
– Это все, чем я могу помочь, – шепнул старик, -Прощай.
***– Прощай! – крикнул я монстру, нажимая на клапан железы, и она судорожно сжалась и выплеснула свое содержимое. Жидкость кристаллизовалась в воздухе. В лучах заката, заискрились подсвеченные красным закатом бесцветные нити. Они упали на животное, и тут же стали усыхать, стягивать крылья и все тело, оборачивая его, создавая прочный кокон. Тварь, как мне показалось, ойкнула, и рухнула с высоты пятого этажа на землю. Она еще пыталась биться, выпрямить крылья, разорвать силки растущими во все стороны лапами. Да сколько их у неё? Но бесцветные неимоверно прочные нити стискивали и сжимали свою жертву. И оно только резала лапы в кровь, в тщетной попытке освободится. А я снова ощутил себя дома. Как странно, как будто вот этой встряски мне не хватало. Взглянув, на последок вниз, на неопознанное животное, я поспешил продолжить свой путь.