- Эль, ты спасла меня и Росик. Они хотели, чтобы мы выжили. И отомстили, - тихо шептала Кича, пока их спускали вниз. - И мы отомстим. Обещаю!
Росик, которая испугалась больше всех, жалась к Эль. Сама девушка еле передвигала ноги. Рука уже была вся в крови, а времени перевязать не дали. Кича беспокойно смотрела на подругу, но со связанными руками помочь ничем не могла, кроме как...
- Эй вы, твари слепые, - обратилась воровка к конвоирам.
- Закройся, девка, - рыкнул один из четверых.
- Не могу, раз вы мои сярдечные, такие слепые. Посмотрите на неё, она сейчас кони двинет. На вашей совести будет. Ох, как огорчится ваш начальник, если она умрёт. Ведь за живых преступников и денежек больше дают, - манипулировала Кича мужчинами.
Конвоиры переглянулись и с помощью жребий решили, кто перевязывать рану будет. Выпало на самого младшего, а потому более взрослые служивые посмеялись и присели на лавочку.
Парень в форме же подошел к Эль, и осторожно спросил:
- Эй, ты жива?
- Остолоп, если бы она была мертва, она бы стояла? - рыкнула Кича, придерживая Росик.
Парень покраснел и принялся за рану. Выдернув стрелу, он залил рану какой-то жидкостью и перемотал белой тряпкой. Что удивило даже взрослых мужчин: Эль не проронила ни звука. Даже не кривилась от боли, когда парень выдернул стрелу.
Но только Кича и Росик знали, как Эль сейчас мучается. Знали, и уже ничем помочь не могли. Их заперли в одну из деревянных камер, что недавно обустроили. Там им предстояло ждать своей участи.
Девушки лежали в камере две ночи и три дня. Много кто ходил мимо, кидал на них заинтересованные взгляды, но никто не удосужился дать им еды. Воду один раз дали, уже хорошо.
- Кич, если нас разделят по разным колониям, то присмотри за Росик. - попросила Эль, когда в участке стало намного оживлённее.
- Эль, ты могла и не просить, - фыркнула Кича, рисуя гвоздём по дереву. - Да, и думаю, нас в одно место отправят.
- Кича, а как у тебя гвоздь не отобрали-то? - спросила Росик, наблюдая за художествами Кичи. Все в их компании знали, что Кича рисует просто бесподобно. И будь у неё деньги, связи или родители, она бы добилась невиданных высот.
- Он в волосах был, а к ним они прикоснуться побрезговали, - с хитрой улыбкой поведала Кича.
Девочки рассмеялись. За эти дни они много шутили, смеялись, занимались дурью, что очень раздражало полицейских. Но так девочки пытались заглушить скорбь. Часто во снах им снились их мёртвые и окровавленные лица, и потому спали они редко.
- Эй, вставайте! - постучали дубинками по деревянным сваям.
- По голове себе постучи, упырь! - рыкнула Кича, закрывая уши.
- Сейчас договоришься, - пригрозил мужчина и открыл клетку. - Сегодня вас повезут в Бресс девочки, - и как-то предвкушающе оскалился.
- В Бресс? В столицу? - высказала общее удивление Эль.
- Да.
- Колоний там нет, а значит... Прилюдная смертная казнь? - подняла тёмные как ночь глаза на мужчину.
- Смышленая девочка, - хищно улыбнулся полицейский и выволок девушек на улицу.
Эль молчала. Она пыталась придумать, как спасти Росик. Малышке всего тринадцать и погибать в таком раннем возрасте ей нельзя, никак нельзя!
- Удачного и последнего пути, суки, - неожиданно зло выплюнул мужчина, что вёл Эль, и девушке прилетело по лицу.
Пытаясь хоть как-то придти в себя, Эль отчаянно трясла головой.
- Это тебе за Осгода, которого ты убила, дрянь. Надеюсь, мучиться ты будешь долго, - прошипел полицейский на ухо девушке и запихнул в телегу, которая и повезёт девушек на смертную казнь. Верх телеги был так же отделан решеткой, только деревянные прутья были тоньше.
Кича что-то кричала вслед тому мужчине, а Росик приводила в чувство Эль. Руки девушкам не связывали, да и вообще особой охраны не было. Только четверо полицейских, и два волка. Последние были питомцами одного из охранников. Нашел их щенками, совершенно одних.
- Ну, девочки, в последний путь, - хрипло выдохнула Эль, когда в голове прояснилось.
В то время, пока девушек везли к их смерти, в другом графстве тоже было не спокойно. Графство Вивье само по себе неспокойное место, но в этот раз это побило все рекорды.
Парень, что портил кровь в этом месте всем, сегодня решил устроить прощальный концерт. Его никому не удавалось поймать, или даже задеть. Он взрывал дома, убивал, воровал, но делал это исключительно с богачами, которые уже зажрались.
- Ну-с, сегодня мы попляшем, - предвкушающе пропел нарушитель спокойствия, и сплюнул.
Запрыгнув на самое высокое здание в городе, он достал арбалет, только немного переделанный. Место, где должны заряжаться болты, раздвинуто и укреплено.
Парень достал из тряпичного мешка вещь, похожую на арбалетный болт, но шире и явно с чем-то внутри. Он зарядил арбалет и нацелил его на одно из высоких и самых богатых домов города. Минута, и дом, в который прилетел странный болт, вспыхивает, как картонная коробка. Следом ещё и ещё. А напоследок, пять болтов полетело в здание детской колонии.
Криков и ругани по городу летело множество, огонь старались залить водой, песком, но было безрезультатно. Он погасать даже и не думал, скорее наоборот, разгорался на ветру.
- Трам-парам-парам-пам-пам. - веселился мальчишка, наблюдая за пожаром города свысока. - Гори-гори ясно, чтобы не погасло. Прощайте, гады, я уезжаю! - крикнул во всё горло паренёк и разразился заливистым смехом.
Собрав все свои вещи, он спрыгнул с крыши и быстро засеменил к воротам города. По его планам, сейчас все должны тушить огонь, а ворота оставить без присмотра.
- Никуда ты не поедешь, поганец, - крикнули от ворот, и взяли на прицел парня, что к ним приближался.
- Уверены? - глухо спросил парень, не снимая чёрного капюшона с головы.
- Тут четыре мужика двое, из которых с арбалетами, а двое с луками, - как-бы, между прочим, проговорил один из четвёрки у ворот.
- Так и я не с голыми руками, - парень помахал арбалетом. - И стреляет он не болтами, - и выразительно глянул на пожар.
- Попал ты парень, попал, - справившись с шоком, сказал тот же мужчина.