Позже я планирую проштудировать вопросы, которые записаны в моем ежедневнике. А пока решаю помочь сестре разобрать пару коробок, иначе мы будем спотыкаться о них еще не один месяц. С такой занятостью, я удивляюсь, как она успевает встречаться с друзьями по выходным.
Гррр. Вот на чем бы я ни концентрировалась, все сводится к одному. К друзьям Джекки. Точнее, к одному из них.
Все воспоминания не дают покоя, пока они свежи. Это нормально. Я мастер убеждать себя в чем-то далеком от истины, если мне это необходимо.
Первая коробка набита косметикой. Это именно та несчастная коробка, которая была перетрушена ни один раз, пока не нашлась красная помада. Кто вообще зацикливается на цвете помады перед деловой встречей с «тем еще засранцем мистером Коулом»? Погодите-ка. В этом определенно что-то есть. Джекки-Джекки.
Закусываю губу в предвкушении пикантных подробностей, как в старые добрые времена, до переезда Джекки в Лос-Анджелес.
Аккуратно размещаю ее косметику на туалетном столике, что-то отправляется в ящик, что-то красиво расставляю на подставке. Вспоминаю, как выпрашивала у нее тушь, пока мама не видит, чтобы сбегать на вечеринку к Келли Престон в девятом классе. Джекки из тех сестер, которые прикрывают твою задницу от родителей, но могут легко надрать ее сами, если опоздаешь к назначенному времени. Ухмыляюсь сама себе. Благодаря нашим махинациям, мама, наверное, до сих пор считает меня девственницей.
Я, конечно, очень люблю родителей, но у меня всегда было такое чувство, что они не знают меня совершенно. Джекки прикрывала меня, да, но я уверена, если бы они заподозрили, что я сбегаю по ночам на вечеринки, то представили бы, что это не так, и дело с концом.
Внутри меня бушевали страсти. Но мне всегда приходилось прятать их, чтобы никого не разочаровывать. Не то чтобы я жаждала набить татуировку или переспать с половиной старшей школы. Ничего такого.
Честно говоря, мне было достаточно один раз попробовать секс, чтобы тут же разлюбить его. И последующие несколько раз лишь утвердили мою веру. Мне это было не нужно. Я хотела просто быть собой. Иметь возможность плакать, когда грустно, и смеяться, когда весело. Смеяться, как сегодня с Джереми. Уходить и приходить, когда вздумается, и встречаться с парнем без утайки и страха быть пойманной. Даже получать плохие оценки, если уж на то пошло.
Черт возьми, мне двадцать лет приходилось играть роль другого человека. И чтобы это не прекратилось с отъездом родителей, они предусмотрительно переселили меня к старшей сестре.
Будь я той, кем они всегда хотели меня видеть, я бы сейчас дико расстроилась.
Закончив с многочисленными тюбиками, я открываю следующую коробку с посудой. Затем еще одну, и еще, пока не замечаю, что за окном начинает темнеть. Устало хвалю себя за потраченное с пользой время. И без навязчивых мыслей о дурацких зеленых глазах, что немаловажно.
Я принимаю душ и наливаю себе чашку кофе, чтобы взбодриться перед подготовкой к тесту.
Как только я открываю свою сумку, мое спокойствие улетучивается. Все мое самообладание, которое я по крупицам собирала полдня, разбивается вдребезги. Теперь настал мой черед метаться по квартире. Я смотрю на кофейном столике, в ящиках комода, еще раз выворачиваю все из сумки и заталкиваю обратно. В третий раз.
Черт! Не может быть! Прекрасно помню, что ежедневник был сегодня со мной. Я определенно достала его из сумки, чтобы назвать Джереми наш адрес, а затем убрала его обратно. Убрала же?
Чувствую, как меня охватывает паника. Закрываю глаза. Этого просто не может быть. Этого просто не может быть — повторяю шепотом. Но, по закону подлости, именно так и есть. Единственное место, где сейчас может быть мой ежедневник с гребаным заданием на завтра — это машина Джереми Холдера. Твою ж мать! Должен быть еще один выход.
Нахожу в телефоне номер Паркера, потому что он единственный из группы, чей номер у меня есть. Ужасное упущение. Набираю, но попадаю на голосовую почту. Здорово. И Паркеру тоже здорово. После того, как он меня облапал, и меня, как тряпичную куклу дернул за веревочки и увел другой мужчина, я сама звоню ему, не прошло и дня. И этот мудак не берет трубку! И он, бесспорно, объяснит себе мой звонок, как ему заблагорассудится. Раз уж у меня нет такой возможности.
Так, ладно, Эви, успокойся. С Паркером разберешься завтра. А сегодня надо достать ежедневник. Черт… черт… черт! И каким же образом я должна это сделать?
Зная любовь моей сестры все записывать вручную, стоит пошарить в ее бумагах. Похоже, распаковки еще нескольких коробок мне не избежать. Сама виновата. Я пожимаю плечами и принимаюсь за дело.