В другой руке он держал кружку из-под цуцика, которую тут же опустил на голову бармену. Тот тряхнул головой и, уже падая на стойку, выкинул руку вперед, сжимая в ней нож, который до того протирал.
Абель охнул, схватился за горло, царапая пальцами расходящуюся кожу и пытаясь ее зажать. Но пальцы скользили на выплескивающейся крови, и он просто обхватил шею руками, будто пытался себя задушить, и медленно осел на колени, а потом и вовсе рухнул на пол. Йорри перевалился через стойку, перевернув пепельницу, и та рухнула на пол рядом с безвольно откинувшейся рукой Абеля, засыпав его серыми хлопьями пепла.
Абель моргнул, сгоняя с ресницы пепелинку, и удивленно уставился перед собой.
Карел рванул вверх по лестнице, стараясь не оглядываться назад. Что там творилось, он не знал и даже не хотел смотреть.
Позади кого-то однозначно били, причем жестоко, и крушили столы.
Шагая по коридору, удлиненному в сторону соседнего дома, Карел отчетливо слышал грохот. И шаги позади.
Но за ним шел всего лишь Тибо. Он нагнал Карела у входа в соседний дом, отдышался и некоторое время молча шел рядом. Щека у него покраснела и начала опухать, по крайней мере, правый глаз становился все меньше и меньше. Нижняя губа тоже опухла, разбитая ровно посередине.
– Славная вышла драка, – подвел итог Тибо, спускаясь вниз по лестнице и выглядывая во двор.
У входа в петушинник стояли люди, в переулке, у другого входа, стоило думать, тоже.
– Вот теперь и поговорим, – обрадовался он, хотя Карел ничего хорошего в этом не видел.
Тибо, если был не очень занят дракой, тоже должен был видеть смерть Абеля. Видел ли?
– Я не хочу сейчас говорить, – спокойно ответил Карел. – Давай уйдем.
Те, кто стоял у входа, начали на них подозрительно поглядывать. Они тут же ушли, хотя жили оба в противоположной стороне. Шли к цеху, и Тибо немедленно закурил, трогая опухающую щеку. Еще он пытался пошевелить челюстью, но выходило как-то не очень.
– Абель, – пробормотал Карел, отбирая у Тибо сигарету и затягиваясь.
Закашлялся, отдал сигарету и остановился, вытирая выступившие от кашля слезы.
– Да что твой Абель, выберется он оттуда, – легкомысленно отозвался Тибо, похлопывая его по спине.
Нет, по всему выходило, что он ничего не видел.
Оттолкнув Тибо, Карел сел на высокий бордюр и сцепил руки на коленях.
– А я видел. И ничего не понимаю. Зачем он вообще пришел, если Кристиан его предупредил? И что с Йорри? Почему он?
Тибо присел рядом, положил руку на плечо Карела и успокаивающе сжал.
– А тут все ясно. Просто Йорри за нас, а не за них. А вот как твой Абель об этом узнал, это уж я не знаю. Но если смог узнать, то туда им обоим и дорога. Какие из них работники, которые не могут сохранить свой секрет в тайне?
Карел опасливо отодвинулся. Что-то ему подсказывало, что Тибо завел этот разговор неспроста.
– Нет, послушай, неужели ты думаешь, я не знал, что ты топчешься под дверью? Ты не самый незаметный человек в Заводе, поверь мне.
Карел отодвинулся еще немного, а Тибо остался сидеть на своем месте. Выглядел он необычайно серьезным и собранным.
– А я знаю, что тебя больше всего смущает в этом, – заявил он, втаптывая окурок в землю. – Нет, не то, что ты считаешь предательством, хотя на самом деле ты просто ничего не понимаешь. Хельга, да? Вроде как я должен сейчас страдать, мол, любимая женщина погибла, да еще и так глупо, ох, ах, хоть сам ложись и помирай. Так?
– Ну, что-то вроде, только не с таким лицом.
– Так вот, Карел, в чем проблема. Ты ничего не понимаешь: ни в нас, ни в Заводе, ни в том, как все здесь происходит. Хельга – прекрасная женщина, с ней было очень полезно иметь отношения, но от того, что ее нет, мой мир не пошатнулся. Плевать, умерла она, будет другая, другой, да кто угодно. Полезных людей очень много. Так все дела делаются в Заводе. И ты, с твоей нежной и честной душой, просто не выживешь здесь.
Тибо, конечно, был прав. Но стоило ли таким тоном об этом говорить? Карел вздохнул.
– Больше того, ты и понять не пытаешься, как будто тебе это не нужно. Правда считаешь, что сможешь жить здесь, не принимая правил игры?
Карел не хотел конфликта с Тибо. Да он, на самом деле, с большим удовольствием и вовсе перестал бы с ним общаться, если бы была такая возможность. Но Тибо, видимо, сам искал этой встречи и не отпустил бы его, не закончив.
А Карел чувствовал себя очень нехорошо. Перед глазами стояло удивленное лицо Абеля, и, несмотря на теплую погоду, его ощутимо знобило.
Наверное, шок, кое-как определил он свои ощущения. И это тоже от шока, тут же оправдал Карел себя и не нашел лучшего способа заткнуть Тибо, кроме как ударить его в лицо.