– Он надежный.
– Конечно, – согласился Карел, хотя его эти слова покоробили.
Стоило только представить, что говорит о нем Луиза (и если бы только она!), как тут же начинали гореть уши.
– Так что не сомневайся, он тебя не оставит. И потом, когда у вас будет ребенок.
Петерс кивнула и потерла нос шерстяным рукавом. Кончик ее курносого носа вспыхнул в свете лампы, которая плюнула и погасла.
Вздохнув, Пет нашарила руками горячий каркас лампы и принялась что-то подкручивать. Через минуту вспыхнул огонек, и снова стало теплее.
– Если это надолго, скоро мы останемся совсем без света, – понуро пробормотала Петерс, сгоняя кошку с колен.
Та возмущенно зашипела и рванула в коридор.
– Вот Мастер!
– Мастер?
– Да расцарапала колено.
– У вас все будет хорошо, – совершенно нелогично заметил Карел.
В своих словах он был уверен, но не потому что не сомневался в Альберте или верил в светлое будущее, которое уготовано Петерс, нет, он просто знал: Йохан сделает все, что в его силах. Ради себя и своей сестры он готов на все. Потому что любит себя и потому что разумом понимает, что о маленьких глупых сестрах нужно заботиться. Потому что иначе маленькие глупые сестры обязательно попадут в неприятности. А Альберт, возможно, меньшее из зол, с которыми могла бы столкнуться Петерс.
– Я не уверена, – тихо прошелестела Пет.
Карел нагнулся, чтобы ее расслышать.
М-да, однако, весело тут у них живется, если даже сестра Мастера не может поручиться за свое будущее.
Карел с силой потер затылок – от постоянного мелькания огонька в лампе у него разболелась голова, причем до того мерзко, что захотелось завыть. По позвоночнику как будто прошла горячая волна.
Петерс зашуршала свитером, поднялась и потянула Карела за плечо. Тот приподнялся ей навстречу, удивленно выгнув брови.
Пет поцеловала его, прижавшись сухими колкими губами, и Карел удивленно замер. После чего осторожно взял ее за локоть и отстранил от себя. Моргая, Петерс села.
Карел ошарашенно потер щеку и тоже сел. Убегать было бы глупо, в конце концов, ему ведь не пятнадцать лет. Вдруг что-то россыпью ударило в окно.
Петерс вжалась в свой стул, а Карел подошел к окну и открыл его. В лицо тут же брызнули потоки дождя, и Карел зажмурился.
– Дождь начался, – как-то не очень радостно пробормотала Петерс.
Карел, высунувшись из окна, смотрел на плотные тучи, затянувшие небо. Дождь в Заводе был редкостью, и заводчане повысыпали из окон и на улицу. Все стояли и смотрели, потому что дождь в последний раз видели восемь лет назад. И ничего хорошего это не сулило.
За каких-то десять минут дождь усилился, превратившись в ливень. Косые струи били в окна, вода стекала с крыш и билась о каменную мостовую.
– Закрой, дует же, – попросила Пет, и Карел неохотно слез с подоконника.
Она старательно прикрывала лампу, которая то и дело пыталась погаснуть, чадила и не очень грела.
– Да, ты права, прости, – повинился Карел и вернулся на место, неохотно закрыв окно.
После ливневой свежести на кухне казалось слишком уж душно.
Дверь распахнулась, и в коридор ввалился отчаянно ругающийся Альберт, мокрый с ног до головы. Петерс встала, насколько могла быстро, захватила из ванной полотенце и закружила вокруг мужа.
Карел задумчиво за ними наблюдал, ожидая, пока Альберт, успокоившись и переодевшись, войдет на кухню.
– Привет.
Альберт спокойно кивнул, взъерошивая на затылке мокрые волосы, которые тут же встали торчком. Петерс из комнаты не появилась.
– Привет, – отозвался Карел. – Решил вот зайти, а тут Петерс одна. Подумал, чего она будет в темноте сидеть, составил компанию.
– Это хорошо, спасибо. Хорошо, что зашел.
Видимо, Альберт уже высказал ему свою обиду и больше ее демонстрировать не считал нужным. Карел был этому рад, потому что теперь они могли поговорить без напряжения, без злости. Альберт был в нем разочарован, ну и пусть. Наступило другое время, да и место радикально поменялось. И сами они уже не те, кем были раньше – не мальчики, помогающие Лиаму на огороде.
– Ты ходил к Йохану?
– Ходил.
Альберт кивнул и поставил небольшую кастрюльку с молоком на плиту, но оказалось, что плита тоже не работает, пришлось ему пить холодное молоко, стуча зубами о край кружки. Допив, он отставил кружку и серьезно кивнул.
– Йохан не сказал ничего такого, чего я бы от него не ожидал. Он сказал, – Альберт хмыкнул и проговорил, старательно подражая развязной манере Мастера, – все пройдет, Альберт. Главное, не беспокойся по пустякам.