До моей персоны совещание не успело добраться, главный удар принимает на себя начальник ОТД - отдела технической документации. Его нещадно ругают за отсутствие учёта и элементарного порядка. Он оправдывается, объясняя причины. Потом у здорового мужика, отслужившего 4 года на флоте, не раз попадавшего в шторм и видевший крушения, начинается нервный тик, щека дёргается. Говорить он не может, из глаз текут слёзы. Мы потрясены этим зрелищем, совещание прерывается.
Начальник ОТД Каченюк хочет уйти с завода, но у него университетское образование, его уговаривают, предлагают другие должности. В итоге, Банников назначает его директором радиотехнического техникума. Штатных преподавателей не хватает, их замещают инженерами. Одно время преподавал в техникуме и я. Директор техникума посетил моё занятие со студентами, сделал ряд толковых замечаний методического характера, сдержанно похвалил.
Взаимоотношения завода с разработчиками значительно улучшились, благодаря Банникову, когда по его просьбе они предоставили права Заместителя главного конструктора работнику завода Калашнику В. И. Спорить с более грамотными коллегами новый зам не решался, поддерживая предложения технологов и конструкторов, после чего изменения направлялись в цеха для реализации. Как правило, заводские изменения разработчиками утверждались. Мне до сих пор непонятно, почему Банников тянул вверх по служебной лестнице Калашника В. И., конструктора малограмотного, но исполнительного. Может для того, чтобы не вдаваться в объяснения своих замыслов?
Улучшилась работа ОТД после увеличения штатов и назначения мастером светокопировального участка Акулова Юрия, создания на заводе отдела стандартизации. Его начальником стала Галик Елена Григорьевна, все стандарты ОТД передал в её отдел. Но главное, Банников улучшил показатели производства, поступив очень оригинально. Увеличил объём производства, взвалив на него ответственность за изготовление крупной партии приборов одного наименования, уже освоенного заводом. Начальником цеха назначил толкового конструктора Конду Алексея. Его расчёт оказался точным, крупные партии изготавливать легче, чем мелкие.
Меня командируют в Луганск на станкостроительный завод, для оформления наряда на получение фрезерных станков с числовым программным управлением. С этими станками я знаком, работая в Ижевске, сам участвовал в их отладке, не вызывая специалистов с завода-изготовителя. С тех пор прошло больше 5-ти лет, за это время системы ЧПУ морально устарели, о чём я и сообщаю Банникову. Он недовольно смотрит на меня, потом роняет слова: "Зато самые дешёвые. Для подготовки операторов и программистов сгодятся. Приказываю брать".
Узнав о цели приезда, меня сопровождают к директору станкозавода Новохатько Энгельсу Ивановичу. Он лично визирует заявку, расспрашивает о заводе, предлагает ещё станки. Я отказываюсь, сообщаю, что мы не имеем комплекса подготовки программ для записи на магнитную ленту, придётся запись программ вести на одном из заводов Черкасс. Поняв, что сбыть ещё некоторое количество станков не удастся, Новохатько теряет ко мне интерес.
Станки из Луганска прибыли и были установлены в быстро собранном из труб здании облегчённого типа - строительном модуле. Так появился на заводе механический цех станков с ЧПУ. Постепенно он пополнялся новыми, более современными станками, в том числе и обрабатывающими центрами. В цехе создали своё техбюро с программистами. Впоследствии его начальником был назначен Носенко Николай, человек творческий, с оригинальными техническими идеями. Свою работу с цехом ЧПУ я и сейчас вспоминаю с удовольствием.
У Банникова новая идея - на базе станков с ЧПУ создать полностью автоматизированное производство. Такой участок уже создан и работает на Томском электромеханическом заводе. Меня командируют в Томск для ознакомления с работой автоматизированного участка.
На самолёте прибываю в Москву и замечаю, что возле аэровокзала необычно много милиции. Ощущается какое-то тревожное ожидание, но авиарейсы на вылет не отменены, и я улетаю в Томск. После приземления пассажирам объявляют, что 10 ноября 1982 года скончался Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев, в стране объявлен траур. Но Томск и заводы живут обычной жизнью, я посещаю завод и знакомлюсь с работой автоматизированного участка. Сибиряки неизменно со мной приветливы, охотно отвечают на вопросы, а вот их ответы я не всегда понимаю. С вычислительной машиной, управляющей работой станков, я не знаком, поэтому убеждаюсь, что уровень моих знаний не достаточен для восприятия такой сложной техники.
Возвращаюсь из Томска поездом, так как Москва самолёты ещё не принимает. В Новосибирске в купе подсаживается пассажир в форме майора внутренних войск. Знакомимся, завязывается разговор. Майор работает начальником колонии, в которой имеется свой заводик, изготавливающий бороны и сельхозинвентарь, на котором работают заключённые. Жалуется, что с каждым годом состав заключённых ухудшается. Раньше сидели "домушники", "медвежатники", люди мастеровые, с технической смекалкой, сейчас же преобладают директора баз, бухгалтеры, кассиры и прочие торговые работники, а какой толк от них на производстве? Выручает его вольнонаёмный главный инженер, немец по национальности. Из колонистов, проживавших до войны в Поволжье. После нападения Гитлера на СССР был мобилизован в Трудармию, строил на Урале цех по производству зарядов для "Катюш". После войны женился, завёл семью, но всё время пытался отыскать родственников, проживавших ранее в Англии. Наконец узнал, что после начала Второй мировой войны англичане их арестовали и вывезли в концлагерь на остров Мэн, расположенный в Ирландском море, где они погибли.
К тому времени я уже прочитал "Архипелаг Гулаг" Солженицына, ещё не опубликованный в нашей печати, но давно изданный за рубежом. В СССР его распространяли в распечатках сначала нелегально. Меня интересует мнение начальника колонии об этом произведении. Он отвечает: "Сборник лагерного фольклора былых времён в антисоветском изложении. Сейчас на работу в Сибирь заключённых не отправляют, лес валят завербованные работники, получая за труд хорошие деньги".
Возвращаюсь в Смелу, Банникова на заводе нет, отчёт о командировке принимает Викулов. Сразу ему заявляю, что работу по созданию автоматизированного участка мне не осилить, необходимо поручить это дело специалистам по вычислительной технике. На заводе уже имеются две большие ЭВМ, создан свой информационно-вычислительный центр (ИВЦ). Ничего не говоря, главный инженер меня отпускает, мы оба понимаем, что решающее слово в этом вопросе принадлежит директору.
Через некоторое время главный инженер созывает совещание, на котором заслушиваем доклад Пискуна Николая, инженера ИВЦ. Докладчик подготовился хорошо, выставив на всеобщее обозрение огромный лист бумаги, на котором нарисован сетевой график выполнения предстоящих работ. Говорит убедительно, но Викулов его прерывает, прося указать на графике точку начала работ. Докладчик тычет указкой в начало графика. Главный инженер совещание закрывает.
После этого Банников создаёт на заводе отдел автоматизированных систем управления технологическими процессами (АСУТП), пригласив из Томска на должность начальника отдела Стоецкого Н. И. Он и руководит этой работой, перетащив из Томска в Смелу несколько знакомых ребят, соблазнив их предоставлением квартир. В те времена многие были согласны переселиться из Сибири на Украину, а Стоецкому запретили появляться на прежнем заводе.
Министр решил распространить опыт томичей в части создания автоматизированных участков на заводах Украины, приказав направить в Томск сразу целые группы, состоящие из начальников производств, цехов и участков. От нашего завода Банников посылает в командировку не менее 10 человек. Прибываем, как приказано, в аэропорт Внуково-2, где нас уже ждёт выделенный Министром самолёт Ту-154. Кроме смелян, собраны работники отраслевых заводов со всей Украины. Погода нелётная, зимний ветер, снег, но наш самолёт взлетает и набирает высоту. Стюардессы нет. Командир экипажа выходит в салон и прохаживается, внимательно всматриваясь в наши лица. Но о самочувствии не спрашивает, сообщая, что сейчас в небе над огромной страной находится только наш самолёт. Экипаж опытный, часто приходится возить космонавтов. Кто-то предлагает по этому поводу выпить, командир разрешает.