Водка на высоте около десяти километров кажется необыкновенного вкуса, но никто не злоупотребляет, закусывая захваченной из дома едой.
После приземления нас на автобусе везут в заводской дом отдыха, расположенный в бору на берегу Оби, поселяют в деревянных домиках и сразу приглашают в столовую. Столы уже заставлены едой и напитками, директор Томского электромеханического завода произносит приветственный тост за дружбу и сотрудничество между украинцами и сибиряками, начинается весёлое застолье. Мне нравится заливное из осетров, а ещё маринованные корни папоротника и грибочки. Сижу рядом с начальником инструментального производства Шалаховым Владимиром Николаевичем, и начальником цеха Галиком Александром Петровичем. Мы принесли с собой бутылку водки, при обилии напитков на столе она явно лишняя. Решаем произнести тост и вручить её хозяевам. Шалахов произносит: "Мы приехали к вам с чистым сердцем и дарим украинскую горилку с перцем". Директор благодарит, обещает поставить подарок в заводской музей и охранять, как зеницу ока. Сам тут же разливает содержимое по ближайшим рюмкам. Раздаётся хохот, звучат аплодисменты.
С нами находится и экипаж самолёта. Насытившись, лётчики переходят в соседнюю комнату, где стоит бильярд. Игроки они классные, я и несколько человек присутствуем в качестве наблюдателей.
На следующий день мы посещаем автоматизированный участок станков с программным управлением, размещаемся на балконе, смотрим на работу участка. При этом посещении я разочарован, большинство станков - устаревших моделей, много ручного труда при смене деталей. В стране станкозавод в г. Иваново уже выпускает многоинструментальные обрабатывающие центры, но за техническим прогрессом угнаться трудно, да и затрат это требует значительных.
2.Партком и его работа.
Численность коммунистов на заводе превысила 1000 человек, положено иметь свой партийный комитет. Созданием его руководит горком в лице инструктора Скороварова Владимира Дмитриевича. Помогает ему полковник в отставке Перехрест Иван Михайлович, недавно принятый на завод руководить отделом мобилизационных ресурсов. Начали они с подбора кандидатов в члены парткома, выискивая хороших производственников, победителей социалистического соревнования. В их число попадаю и я. Со мной беседуют, я даю согласие, мне интересно узнать, чем будет заниматься заводской партком. А ещё подогревает самолюбие поработать вблизи от Банникова, личности необычной и для меня непонятной.
На общезаводском собрании коммунисты избирают членов парткома, я в их числе. На первом заседании избираем секретарём парткома Скороварова и двух его заместителей - по идеологической работе и по организационной. Остальные члены парткома должны отвечать, совместно с начальниками, за результаты деятельности закреплённых за ними цехов и отделов. Я обязан, помимо основной должности начальника техбюро, отвечать ещё и за работу транспортного цеха ╧ 430. Это партийная нагрузка, она не оплачивается. Выбрав свободное время, иду знакомиться с цехом.
Возле въездных ворот лежит собака, зовут её Нигролка. Я раньше тут бывал, она меня узнаёт и лениво шевелит хвостом: "проходи". У собаки удивительная зрительная память, помнит не только лица людей, но и машины водителей, встречая их с рейса. Никогда не облает "свою" машину, но чужих не пропускает, вызывая лаем вахтёра. Автомашин же в транспортном цехе более 300, да ещё за территорией цеха расположены электрокарный и железнодорожный участки.
Знакомлюсь с секретарём цеховой парторганизации, он же и механик цеха, вместе с двумя слесарями сейчас занят ремонтом одной из автомашин. Разговаривать ему некогда, предупреждает только меня, что на собрания водителей собрать трудно, большинство в рейсах. Договариваемся, что он будет проводить собрания с теми коммунистами, которые есть. За низкую явку ругать его не будут. Но собрания нужно проводить раз в месяц.
Перехрест И. М. приглашает меня и ещё двоих товарищей после работы приехать к нему домой, он хочет отметить какое-то памятное событие в своей военной биографии. После смерти жены живёт в одиночестве, не побрезгуйте посидеть в кампании со стариком. Я соглашаюсь, надеясь услышать от него что-то интересное из событий прошлого, историю я люблю.
Иван Михайлович радушно встречает нас на пороге квартиры, расположенной на втором этаже небольшого домика. Стол уже накрыт, скромно, но со вкусом, думаю, с помощью женских рук. Хозяин приглашает нас за стол, просит налить себе спиртного, что кому нравится. Мне нравится армянский коньяк, беру бутылку и наполняю рюмки, сначала хозяина, потом свою. Похоже, вкус отставного полковника я угадал.
На стене комнаты висят фотографии людей, большинство - в военной форме. Иван Михайлович указывает на молодого флотского лейтенанта - это он после окончания радиолокационного училища. Потом знакомит с другими фото - своей жены, тоже в военной форме, а на групповых снимках показывает лица генералов, под командованием которых ему довелось служить после войны, называет известные всей стране фамилии и рассказывает памятные эпизоды.
Так случилось, что он присутствовал на совещании, которое проводил в Киеве командующий округом ПВО дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант Лавриненков. Зазвонил телефон правительственной связи, выслушав сообщение, Лавриненков громко произнёс: "Передайте Хрущёву, что я отказываюсь участвовать в выносе тела товарища Сталина из мавзолея". Иван Михайлович вспоминает, что после таких смелых слов у него возникло желание залезть под стол. Я ловлю себя на мысли, что поступок Лавриненкова сейчас одобряю. Сталин был в быту очень скромен, а культ ему создавали подхалимы, в первую очередь сам Хрущёв. Он же и отомстил Сталину за казнь своего сына, попавшего к немцам в плен и ставшего предателем. Став генсеком, Хрущёв организовал антисталинскую компанию против "культа личности" умершего вождя, который был очень популярен в народе.
Вспоминает Иван Михайлович и встречи с трижды Героем Советского Союза Покрышкиным, сбившим в воздушных боях 59 немецких самолётов. Прилетал в Смелу инспектировать батальон ПВО, которым Перехрест командовал. Во время войны его жена, Антонина, служила на узле связи в дивизии полковника Покрышкина. Вот эту квартиру, где мы сейчас сидим, помог получить для его семьи сам Покрышкин. Поздравил с новосельем, вспомнил трудное время войны и предложил выпить "по-фронтовому". Сам налил себе полстакана спирта, Антонина в другой стакан налила тоже сто грамм. Маршал выпил из одного стакана, потом из другого, только после этого закусил.
Иван Михайлович объясняет, что во время войны действовал приказ Сталина: участникам боевых действий полагалось в конце дня по сто грамм спирта. Норму не смели нарушить даже трижды Герои. Покрышкин этот запрет иногда обходил, "ошибочно" выпивая под видом воды вторые сто грамм.
Мы заслушались интересными воспоминаниями рассказчика. Хозяин предлагает выпить, "как Покрышкин", только водки, а не спирта, напоминая, что у нас отсутствует фронтовая закалка, второй стакан по желанию можно наполнить водой. Я выпиваю только сто грамм и запиваю водой. Иван Михайлович вопросительно смотрит на меня, объясняю, что я старший лейтенант запаса, буду соблюдать приказ Сталина об ограничении нормы потребления спиртного, это разумно и сейчас.
В парткоме сообщают, что я вызван в горком на собеседование с Гончаровой Полиной Иосифовной, вторым секретарём горкома партии, ответственным за идеологическую работу в городе. Она внимательно меня осматривает и сразу задаёт множество вопросов, которые и запомнить нелегко, но с памятью тогда было всё в порядке, я отвечаю: "Выписываю и читаю журналы "Политсамообразование", "Наука и жизнь", а также несколько газет. Собственную библиотеку пополняю книгами, которые получаю за сданную макулатуру. Партийное образование - вечерний университет марксизма-ленинизма, философское отделение. Тема выпускного реферата - "Диалектика и диагностика". Нет, с медициной знаком только в качестве пациента, но считаю диалектику универсальным методом познания, применимым не только в технике, но и в медицине. Например, знаю, что абсолютно здоровые люди, живущие на высокогорье, имеют пониженное давление крови. В наших условиях медики сочли бы их больными. Нет, абсолютно правым я себя не считаю, но так сейчас думаю. Вы спросили - я ответил. Заблуждаться на определённом историческом этапе могут не только отдельные личности, но и народы. Привожу в качестве примера немцев, демократическим путём избравших лидером нации Гитлера".