Выбрать главу
LXVII

Когда греки это увидели, они пришли к Морчофлю и начали его стыдить и хулить его за то, что он потерял инсигнии империи и икону, за то, что уверял их, будто разгромил французов; и когда Морчофль это услышал, он защищался, как только мог, и он стал говорить: «Ну, теперь-то уж нечего падать духом, ибо я заставлю их дорого заплатить за это, и я им крепко отомщу!».

LXVIII

Потом случилось так, что все французы и все венецианцы собрались, чтобы держать между собой совет насчет того, как им действовать, и что предпринять, и кого бы они могли поставить императором, если захватят город; наконец, они порешили, что возьмут 10 французов из числа самых достойных в войске и 10 венецианцев тоже из числа самых достойных, каких только знают; и что решат эти 20, то и будет сделано, причем если императором будет избран кто-либо из французов, то патриархом изберут кого-нибудь из венецианцев. И было решено, что тот, кто станет императором, получит в свое личное владение четвертую часть империи и четвертую часть города, а остальные три четверти поделят таким образом, что половину получат венецианцы, а другую — пилигримы и все будут держать свои земли от императора[282]. Когда они все это решили, то заставили всех ратников войска поклясться на святых мощах, что всю добычу в золоте ли, в серебре ли или в новых тканях стоимостью в пять су и больше они снесут в лагерь для справедливого дележа, кроме утвари и продовольствия, и что не учинят насилия ни одной женщине и не будут срывать с нее платье, в которое она одета, а тот, кого застанут совершающим насилие, будет предан смерти. И их заставили также поклясться на святых мощах, что они не поднимут руку ни на монаха, ни на монашенку, ни на священника, разве только вынуждены будут к самозащите, и что они не разрушат ни церкви, ни монастыря[283].

вернуться

282

Фактически здесь передаются, правда с существенными неточностями, условия подписанного предводителями крестоносцев и венецианцами в марте 1204 г. договора «О разделе империи».

вернуться

283

Жоффруа де Виллардуэн ни слова не говорит о такого рода клятвенных обязательствах рыцарей.