— Пожалуй, — сказал поручик. — Честно говоря, голова лопается…
— Я понимаю, — кивнул генерал. — Скажите коменданту, что я вам прямо приказал нынче вечером малость подлечиться. Он в этих нюансах разбирается прекрасно и обеспечит все должным образом. Ступайте… — Он присмотрелся, хмыкнул, покрутил головой: — Нет, Аркадий Петрович, вас, положительно, колотит от страстного желания задавать вопросы… Хорошо. Учитывая ситуацию… Разрешаю один-единственный. У меня, право же, еще много дел на сегодня…
— Я подумал… — сказал Савельев, мучительно подыскивая слова, чтобы, если можно так выразиться, не растекаться мыслью по древу. — Мне пришло в голову… Здесь не единожды упоминалось не только былое, но и грядущее. Совершенно ясно, что путешественники отправляются не только в былое, но и в грядущее… Но если так, вы, следовательно, знаете все наперед… Вы должны в подробностях и деталях знать историю грядущего…
Лицо генерала было печальным, даже грустным.
— Вот именно, Аркадий Петрович, — сказал он медленно. — Знаем. Достаточно подробно. И это — самая печальная сторона нашего дела. Вы это поймете потом. Уясните, что так и обстоит. Это такой тяжкий крест — знать все, не имея возможности ничего изменить… Ступайте. Я вас более не задерживаю.
Поручик отдал честь и четко повернулся через левое плечо.
Глава IV Рев боевой трубы
Как всякий здоровый человек, Савельев докторов не то чтобы опасался, но в их присутствии ощущал напряженность и неловкость. Тем более что в этом врачебном кабинете любой чувствовал бы себя неловко. Поручик благодаря железному здоровью не был завсегдатаем подобных помещений, но рутинные медицинские осмотры проходил не раз и некоторое представление о медицине имел. Достаточное, чтобы определить сразу: как и все остальное здесь, кабинет наверняка не имел аналогий за пределами батальона. У Савельева просто не было таких слов, чтобы охарактеризовать и описать подавляющее большинство устройств, приспособлений и, используя вульгарные выражения, причиндалов, коими было прямо-таки набито большое светлое помещение с тремя высокими окнами. Что-то мигало непонятными огоньками, что-то периодически издавало непонятные звуки и куда ни глянь все выглядело диковиннейше…
За исключением самого доктора, здоровенного румяного усача, похожего больше на лихого артиллериста, способного в одиночку выдернуть из грязи застрявшее пушечное колесо. Благо и ручищи соответствовали. Тем не менее, доктор удивительно ловко, бережно и даже, если можно так выразиться, изящно управлялся с некими небольшими, сложными и хрупкими на вид приспособлениями, пока сидевший перед его столом поручик украдкой озирал все здешние диковины, даже и не пытаясь ломать голову касаемо их предназначения. Все странные манипуляции доктора, поручик давно заметил, были направлены на невысокую стеклянную банку цилиндрической формы, размером не более стакана, накрытую плотно прилегавшей металлической крышкой с какими-то спиральками, кольцами и стерженьками. По первоначальным наблюдениям, банка была далеко не самым диковинным здесь предметом. Попадались не в пример более чудные…
Доктор смотрел на нее сквозь хитрую систему зеркалец разнообразной величины, соединенных сверкающими полудугами и кругами, позволявшими передвигать зеркальца, собирая в разнообразные комбинации. Прицеливался непонятными воронками, на торцах которых мерцали разноцветные огоньки. Прикладывал к спиралькам, кольцам и стерженькам затейливые блестящие инструменты — и порой ничего не происходило, а порой с треском вспыхивали разноцветные искры, кажется, ничуть доктора не удивлявшие, наоборот, за ними следовало одобрительное покачивание головы…
Банка казалась наполненной до краев темно-синей жидкостью — то есть такое впечатление создавалось, а как оно там обстояло на самом деле, неизвестно. Может быть, вся она была из одного куска синего стекла. Поручик и не пытался ломать голову, терпеливо сидел, покоряясь неведомо зачем отправившей его сюда воле начальства.
— Ну-те-с, что же… — громко пробормотал доктор себе под нос. — Вроде бы прекрасная картина нам предстает, осталось окончательно увериться… Потерпите еще минутку, поручик, вот-вот дело сладится.
Поручик вежливо промолчал. Доктор тем временем аккуратно сложил все свои хитроумные приспособления в специальную деревянную подставку с затейливыми гнездами, так что стол практически опустел, если не считать самой банки. Достал из стеклянного шкафчика очередной непонятный инструмент, весело пошевелил усами: