Я бросил на Рому сердитый взгляд, он предусмотрительно отошел подальше.
- Я пытался объяснить ему, что был пьян и поступил глупо, когда полез к тебе перед окнами вашего дома. Да и вообще когда полез к тебе, но Ванька меня даже слушать не стал, заехал по мордям и ушел куда-то. Вот как ему теперь докажешь, что это в шутку было?
- Это я у тебя должен спрашивать как. Добавить бы тебе сейчас для симметрии.
Рома на всякий случай прикрыл целую часть губы ладонью.
- У вас это семейное, что ли?
- Вроде того. Ты на машине?
- Ну не на метро же.
- Тоже мне остряк.
Ромка извинился улыбкой, я улыбнулся в ответ. Полегчало.
Несмотря на то, что мне еще предстоял неприятный разговор с Ваней по поводу шуточных приставаний Ромы, мне стало гораздо легче. Скорее всего, он задержался в какой-нибудь компании и внезапное появление отца тут совершенно не причем.
- У него по-прежнему нет друзей? – осторожно поинтересовался Рома, словно прочитав мои мысли.
Я кивнул и прикусил губу изнутри. Только что додуманный мной аргумент в пользу того, что все хорошо, рассыпался как песочный домик с полпинка.
- Слушай, давай просто подумаем, куда он мог пойти.
Я пожал плечами.
Вася? Нет. Они совсем не общаются, да его и в городе нет. Насколько я понял из недавнего разговора Лены с Ольгой, малой уже за бугром, устраивается на новом месте. Лена? Ну, да, он вполне мог зайти к матери попрощаться, при их доверительных отношениях это нормально, но она не сообщала бы мне о командировке, если бы Ваня пришел к ней в офис – он мог бы сказать, когда вернется домой. Скорее всего, Лена тоже не дозвонилась до него…
И тут до меня дошло, что единственное место, куда он мог бы вернуться - школа. Он провел там не так много времени, но, после нашей совместной пьянки с его соседями, он достаточно сдружился с Сашами. Это место довольно далеко от дома, но, учитывая то, что пойти ему больше некуда, Ваня вполне мог бы поехать к ребятам.
- Он в школе.
- Уверен?
- Да. Больше вариантов нет.
Рома сочувственно посмотрел на меня, видимо понимая, что я хотел сказать «положительных вариантов больше нет». Отрицательных было навалом.
Рома не стал дожидаться, когда попрошу его отвезти меня в Ванину школу, предложив это первым. Мне потребовалось не больше пары минут на то, чтобы переодеться, найти ключи и спуститься к подъезду, где меня уже ждала блестящая красным глянцем «тойота».
Большую часть дороги мы ехали молча. Рома изредка бросал на меня косые взгляды, наверное, ждал, когда заговорю. Сказать было нечего, поэтому я отвернулся к окну, без особого энтузиазма, разглядывая рекламные баннеры вдоль дороги и белые разделительные полосы, нанесенные краской на асфальт. Когда машина остановилась на светофоре, Ромка вздохнул и похлопал меня по плечу.
- Не парься ты так.
- Не могу, - сказал я, обращаясь скорее к дорожному знаку, чем к другу. - Ты даже не представляешь, как я за него боюсь…
Рома улыбнулся, той самой редкой улыбкой, которая бывает лишь в те моменты, когда он не прячется ни под какими масками, а я покраснел, осознав, что это прозвучало почти как признание.
Загорелся зеленый, плавно качнувшись, машина двинулась вперед. Ромка выудил из кармана кожанки телефон, набрал какой-то номер. Видимо, сегодня Всемирный День Недоступности Абонентов, потому что трубку никто не взял. Задумавшись на минуту, Рома побарабанил пальцами по рулю, просчитал что-то, и снова взялся за телефон. Вторая попытка оказалась не намного удачнее первой. Дозвонился он почти сразу, но, перекинувшись парой фраз с человеком на линии, слегка нахмурился и попросил перезвонить «как только что-нибудь прояснится».
Я напрягся, предчувствуя неладное.
- Кому звонил?
- Да так… Дела, - отмахнулся Рома, убирая телефон в бардачок.
- А у тебя вилки в машине нет?
- Зачем это?
- Лапшу с ушей снимать буду. В чем дело?
- Мир, все в порядке.
- Кому ты звонил?
- Юристу, который занимался делом твоего отца. Хотел убедиться в том, что Андрей все еще за решеткой.
- И?
- Не дозвонился.
- Ром, только не ври, я должен знать, если Ване угрожает опасность…
- Приехали, - перебил меня друг, паркуя машину у ворот школы, в которой я относительно недавно «проходил практику».
На посту охраны мне пришлось сочинить глупую байку о том, что я забыл кое-какие вещи в рабочем кабинете. Благо дело пропуск на работу по счастливому случаю так и остался при мне. Правда, это не спасло мой карман от разорения на энную сумму, потому как не белый день на дворе и я на месте охраны тоже не пускал бы к детям кого попало в такое время. Но это мелочи, о которых я забыл уже через минуту.
Получив разрешение на то, чтобы пройти в здание школы, я сразу отправился в жилое крыло, в ту комнату, где жил Ваня, а теперь обитали только Саши.
Из комнаты доносились какие-то споры, гомон и довольно громкая музыка, так что услышали меня только к пятому или шестому разу, когда я оставил попытки достучаться так, как это делают нормальные люди, и побарабанил по двери ногой. Музыка стихла, послышались шаркающие шаги, затем шорох открываемого замка. Ваня, в компании бутылки пива и праздничного колпака на голове, распахнул дверь и чуть не налетел на меня, запнувшись о порожек. Я поймал его за руку, помогая удержать равновесие, и облегченно выдохнул.
- Поехали домой.
Игра в молчанку побила все рекорды популярности в этот вечер. То ли Ваня сердился на нас с Ромой за вчерашнее, то ли за то, что мы забрали его с вечеринки до того как она успела превратиться в массовую пьянку - не знаю, но за полчаса пути он не произнес ни слова. Еще на стоянке у ворот школы я пересел на заднее сидение к Ване и всю дорогу пытался расшевелить его, но все мои старания оказались тщетны. Рома исподтишка наблюдал за нами и качал головой.
Когда Ваня демонстративно отвернулся к окну, не позволив прикоснуться к себе, у моего друга лопнуло терпение.
- Ну все, хватит! – сердито бросил Рома, вдавливая в пол тормоза. Машина остановилась у обочины. Ромка развернулся к нам и, указывая на Ваню, продолжил:
– Ты, придурок малолетний, прежде чем вести себя как баба и придумывать ересь, которой не было, попробовал бы выслушать кого-нибудь.
- Ром, не надо, - попытался вмешаться я.
- Надо, Мир, надо, - заверил Рома. - Что ты думаешь, ему стоит просто так спустить с рук, что ты из-за него весь день как на иголках? Черта с два! Пусть выслушивает.
- Он сейчас успокоится, - шепнул я, наклонившись к Ване.
- Да пошел он!
- Я, между прочим, все слышу, - укоризненно взглянув на нас, предупредил Рома, но ворчать перестал. Как ни странно, именно этот его выпад и разрядил обстановку. Ваня не стал отталкивать меня, когда я осторожно расцепил его руки и отнял их от груди, сжимая в своих ладонях. Еще с минуту он делал вид, что ему все равно и, нахохлившись, как воробей на люке теплотрассы, смотрел прямо перед собой, но сдался, стоило мне погладить его запястье подушечками пальцев и чуть сильнее сомкнуть наши ладони. Окинув меня совершенно нечитаемым взглядом, он приподнял уголки губ и положил голову мне на плечо. Потеревшись об него щекой, закрыл глаза, убаюкиваемый плавным ходом машины.
Рома посмотрел на нас в зеркало заднего вида и деликатно погасил в салоне свет.
Мне стало немного стыдно - возится с нами, как с маленькими, а мы ему разбитую губу и прямую дорогу в анатомию ниже пояса вместо благодарности. Но Ромка легкий, всегда быстро забывал об обидах и меня это обнадеживало.
К тому моменту, как мы добрались до нашего дома, Рома действительно успокоился.
- Вань, - он улыбнулся привычно и открыто. – Без обид, ладно. Мир переживает за тебя, а я за него.
- Ага, - равнодушно согласился Ваня. Да, он, к сожалению, не такой отходчивый.
- Я, наверное, больше не полезу к нему целоваться.
Ваня посмотрел на моего друга, чуть выгнув бровь дугой и, как будто невзначай коснулся своей губы в том месте, где у Ромки она была разбита.