Кондратий молчал. Он чувствовал, что этот человек может научить его, как жить, чтобы не стыдно было смотреть в глаза отцу и матери, но он не мог вот так, сразу, отказаться от своей веры в товарищей, с которыми поклялся отомстить инспектору и начальнику училища.
Владимир Ильич, видя колебания парнишки, решил, что на первый раз хватит и такого разговора. Если юноша пытлив, то он придет еще раз.
— Не буду принуждать, если это против ваших убеждений, — сказал он. — Подумайте и, если появятся ко мне вопросы, без стеснения приходите. Условились?
— Хорошо, я еще приду, — пообещал Кондратий и поспешил уйти.
Владимир Ильич спустился вниз. Уже смеркалось. Над домом и деревьями с писком носились летучие мыши. Вечер был теплым, безветренным.
Владимир Ильич вышел к пруду. В это время вернулись с озера хозяин со старшим сыном.
— Смотрели участок Игнатьева, — сообщил Николай Александрович. — Словно для нас придуман. Почти на берегу озера. Кругом болото — с суши не подойдешь. И Валера недорого берет. В общем, скоро переберемся. Надо только шалаш соорудить. Время покосное.
Емельяновы захватили с собой «дорожку», чтобы не зря пересекать озеро. На обратном пути их блесну схватила щука.
— Фунтов шесть потянет! — похвастался Александр, поднимая на кукане еще живую, раздувавшую жабры хищницу.
— Великолепно… с уловом вас! — поздравил Ильич.
Около баньки они встретили Злату Ионовну.
Владимир Ильич поздоровался с ней и спросил, какими новостями она порадует. Но у той, оказывается, новостей не было, ей просто захотелось повидать мужа и узнать, что он намерен делать дальше.
— Для этого не следовало так спешить, — заметил Ильич. — Надеюсь, благоразумие вас остановит… повторных посещений не будет?
— А разве Надежда Константиновна к вам не приедет?
— Нет, исключено. Она у меня строгий конспиратор. Знает, что мы живем не на даче.
— Простите, но я сегодня вам пригожусь… отвезу письма.
— Ну, если так, тогда будем считать, что риск оправдан, — смеясь, согласился Ленин.
ШПИКИ ИЩУТ СЛЕД
В субботу Наташа пришла к Кате раньше условленного времени.
— Я, кажется, устроила пропуск в тюрьму, — сказала она. — Центральное бюро помощи политическим заключенным просило создать в районе Красный Крест и взять шефство над тюрьмами. Я подсказала выдвинуть тебя. Получишь право помогать заключенным. Здорово, да?
— Умница! Спасибо.
Вскоре появился и Дементий Рыкунов.
— Куда меня спрячете? — спросил он у девушек.
— Садись в столовой и жди, — сказала Катя. — В случае чего мы тебя позовем.
В восемь часов Аверкин не появился. Только минут через тридцать в прихожей раздался звонок. Катя выбежала открывать дверь. На пороге она увидела незнакомого мальчишку.
— Вы Алешина? — спросил он. — Вам письмо.
Мальчик отдал ей четвертушку бумаги, сложенную, как складывают в аптеке пакетики, и убежал.
Катя развернула записку. В ней было написано:
«Екатерина Дмитриевна!
Что же вы этак? Вроде засаду против меня устроили. А я хотел вам кое-что по секрету сообщить. Неладно получается, теряете Вы верного друга. Теперь уж не знаю, когда смогу прийти. Буду занят все дни.
Верный Ваш друг Виталий Аверкин».
— Выходи, Дема, — позвала Катя. — Аверкин, наверное, видел, как ты шел ко мне, и струсил. Посыльного прислал.
Прочитав полученную записку, Дементий пожалел:
— Эх, не так сделали! — сокрушался он. — Зря не послушался Савелия Матвеевича. Ловленый, конечно, без разведки не пойдет.
— Боюсь, что он нагрянет, когда тебя не будет, — сказала Катя.
— А ты не бойся его. Эти шпики трусливы. Хочешь, я свой браунинг тебе оставлю?
— Я же не умею с ним обращаться.
— Подумаешь, трудность какая! Вмиг научишься.
Достав пистолет, Дема разрядил его и стал показывать девушкам, куда надо закладывать обойму, как ставить на боевой взвод и стрелять. В это время раздался звонок.
— Прикрой пистолет журналом, — велела Катя и пошла открывать дверь.
На лестничной площадке стоял отдувавшийся, тяжело дышавший домовладелец.
— Дозвольте войти? — спросил он.
— Пожалуйста.
Тучный торговец вошел в прихожую, снял белую фуражку и, как бы интересуясь, не отсырели ли потолки, заглянул в комнату, на кухню и спросил: