Ильич соглашался с ним, но в глубине души примириться не мог.
Съезд проходил полулегально. Делегатам заранее не сообщалось, где нужно собираться, так как шпики Керенского давно мечтали одним разом захватить руководителей партии. Иногородних большевиков поселяли не в гостиницах, а на квартирах рабочих.
Съезд открыли на Выборгской стороне.
— Почему Ленина нет в президиуме? Где Ленин? — допытывались делегаты.
Яков Свердлов, председательствовавший на заседании, сообщил, что Владимир Ильич хотя и скрывается от ищеек Керенского, но руководит съездом.
Это сообщение в тот же день стало известно журналистам. Буржуазные газеты подняли шум: они обвинили прокуратуру в бездеятельности, требовали найти Ленина и арестовать.
За руководителями партии усилилась слежка. Пришлось удваивать охрану съезда и заседания проводить в разных частях города. Обычно за сутки до заседания Красная гвардия выставляла свои секреты и посылала патрули на соседние улицы, чтобы те следили: не окружают ли войска дом, в котором утром соберутся делегаты.
На одном из первых заседаний съезда решался вопрос: надо ли Ленину являться на суд? Докладывал Орджоникидзе. Он рассказал о своих переговорах в Таврическом дворце, о том, как замышлялось убийство Ленина, и сделал вывод: враги ищут и будут искать любые способы, чтобы вырвать вождей из рядов революционной партии. Ни в коем' случае нельзя выдавать товарища Ленина.
Вслед за Орджоникидзе на трибуну поднялся Феликс Дзержинский.
— Я буду краток, — сказал он. — Мы должны ясно и определенно сказать, что хорошо сделали те товарищи, которые посоветовали товарищу Ленину… не арестовываться.
Дзержинский потребовал заявить от имени собравшихся, что большевики не доверяют правительству Керенского, а поэтому — не выдадут Ильича. Его предложение было принято: съезд высказался против явки Ленина на суд.
Жизнь в шалаше усложнялась. По ночам поднимались туманы. От болот и с озера тянуло холодом. Старые пальто и куртки плохо согревали. И работать стало трудней: днем часто моросил дождь, а по вечерам надвигалась непроглядная темень.
А тут еще на шалаш набрели грибники, заплутавшиеся в болоте. Потом пристала лодка к берегу. К костру подошли рыболовы, спросившие у косарей: не найдется ли курева? Этак можно было и шпиков дождаться. Да и время покосов кончалось. Надо было перебираться в другое место. Но куда?
Решили, что спокойней всего Ленину будет за Сестрой-рекой в Финляндии.
Переправить Ленина через границу поручили Александру Васильевичу Шотману. Это был профессиональный революционер, имевший финское подданство.
Шотман представил несколько проектов перехода через границу. Их тщательно обсудили и пришли к выводу, что Ленину лучше всего перебраться через реку Сестру под видом сестрорецкого рабочего. Оружейники, жившие за рекой Сестрой, пользовались упрощенными паспортами, похожими на обычные удостоверения личности.
Емельянову поручили достать такие документы у товарищей. Но как их добудешь, у кого попросишь?
Зайдя в управление завода, Николай Александрович увидел, что у дверей начальства часовым стоит его давний приятель. Он поздоровался с ним и спросил:
— У себя помощник начальника Дмитриевский?
— Нет, куда-то вышел.
— Можно пройти… подождать его?
— Проходи, посиди.
Емельянов был старостой цеха, ему часто приходилось вести переговоры с администрацией завода, поэтому просьба не вызвала подозрений.
В кабинете Николай Александрович заметил на столе стопку пропусков. «Надо бы стащить парочку, — подумал он. — Но какие лучше взять? Совсем чистые не годятся, они без подписи и печати. Готовые — опасно, через день-два хватятся: куда-де они делись? — За массивной чернильницей Емельянов разглядел пропуска умерших и уволенных с завода рабочих. — Пропажу никто и не заметит».
Выбрав пропуска поновей, Емельянов спрятал их в задний карман брюк и, посидев еще немного, вышел из кабинета.
— Нет, не дождаться мне Дмитриевского, — сокрушаясь, сказал он часовому. — Когда спешишь, всегда так. Позже зайду.
Добытые пропуска Емельянов привез на покос и вручил их Ленину.
— Значит, меня хотите превратить в Константина Петровича Иванова? — спросил Владимир Ильич, внимательно осмотрев взятый наугад пропуск. — Ну _ что ж, подойдет. Иванов распространенная фамилия. Среди Ивановых нетрудно затеряться. Только, к сожалению, я абсолютно не похож на Иванова, изображенного на этой фотографии.
— Фотографию придется осторожно сорвать и наклеить другую. Печать подрисуем, у меня есть знакомый художник.