Тулупин повел парней осматривать помещение.
Дом был двухэтажный. Нижний зал и комнаты оказались захламленными. Буфетную стойку, столы и стулья покрывала густая пыль. Обои пахли плесенью.
— Ежели уборку устроить да свежими обоями оклеить, то для читальни и библиотеки самое подходящее место, — сказал Тулупин.
Верхний этаж был не так запущен: в большой гостиной стояли диваны, кресла, а в остальных кабинетах даже уцелели зеркала и аляповатые картины на запятнанных стенах. Тулупин предложил:
— В этих комнатах разместим кружки. В гостиной лекции устраивать будем. А если потанцевать захочется, то можно и внизу и наверху.
Парни тут же решили — кто станет чинить мебель и менять обои, кто соберет девушек и попросит вымыть полы и окна, кто будет следить за тем, чтобы в клуб не попадали пьяные и хулиганы.
Наводить порядки взялись Дема Рыкунов и Вася Кокорев. Собрав парней, живущих в Чугунном переулке, они стали обсуждать, что нужно будет делать.
— Оружие н-нам дадут? — поинтересовался Ваня Лютиков — небольшой жилистый парнишка, работавший клепальщиком на Путиловской верфи. — А то п-потом домой не п-пройдешь.
— Это верно, — поддержал его рыжеватый Шурыгин из паровозной мастерской. — Какие-то типы появились на Огородном. Вчера мою мамашу остановили, водки требовали.
— Не только водки… Ч-часы и д-деньги отнимают, — вставил словоохотливый Лютиков. — Вчера у с-соседки обручальное кольцо с-сняли… ч-чуть палец не вывернули.
— Турнуть их надо, — решительно предложил Дема.
— Попробуй. У них ш-шпалеры и бомбы. Все они из ш-шайки Ваньки Быка.
Ванька Бык был знаменитостью за Нарвской заставой. Этот дебошир, сквернослов и пьяница прежде работал носаком на Гутуевском лесном складе. Но ему надоела тяжелая работа, и он перешел на легкие хлеба: два-три дня, не брезгуя ничем, добывал деньги, неделю пьянствовал и скандалил.
В первые дни революции, собрав таких же босяков, каким был сам, Ванька Бык помогал рабочим громить полицейские участки. А потом, раздобыв своей банде военную форму и лошадей, как бы по приказу новых властей явился в управление Путиловских заводов, арестовал генерал-директора Дубницкого вместе с его помощниками и под конвоем повел якобы в Таврический дворец. По пути босяки ограбили «арестованных» и голыми бросили в Обводный канал.
Жители окраины видели, как Ванька Бык возвращался на коне. Бросив поводья, он держал в руках генеральские сапоги и, бахвалясь, хлопал голенищем о голенище.
Вообразив себя героем революции, Ванька Бык решил, что ему теперь все дозволено. Он, по наводке своих собутыльников, самолично делал обыски в богатых домах, забирал ценные вещи и пропивал их.
Около Ваньки Быка вертелось много всякого сброда. Даже незнакомые ему любители легкой наживы надевали на себя солдатские шинели и действовали от его имени.
— А мы и Ваньки Быка не испугаемся, — сказал Дема. — Приходите к восьми часам, пойдем в обход.
В назначенное время парни собрались около кокоревского дома. Дема и Вася взяли себе из хранившегося у них оружия по винтовке и браунингу, а остальное роздали.
Все вместе они дошли до Новопроложенной улицы и послали на разведку Ваню Лютикова. Он вернулся минут через десять и сообщил:
— Уж-же приехали… Лошадей к столбу привязали. Двое в ш-шинелях, третий — в простой одежде. При мне ос-стансвили тетку, документы и в-выкуп потребовали.
— Как же теперь нам сделать, чтоб бандюги не удрали? — задумался Дема. — Вот что… ты, Вася, с кем-нибудь шагай прямо к ним и заводи разговор, — предложил он. — Я с двумя пойду в обход, а остальные незаметно подкрадывайтесь… Только раньше времени не показываться! Я свистну, когда понадобитесь.
Отдав винтовку парням, Вася поставил браунинг на боевой взвод, засунул его за ремень, застегнул куртку и вместе с Лютиковым не спеша пошел к Огородному переулку.
Едва миновали первые дома, как от крыльца бакалейной лавчонки послышался пропитой бас:
— Чуваков! Заснул, что ли?.. Проверь, какие там ходют в запрещенное время?
От забора отделился долговязый детина в короткой шинели без хлястика. Он приблизился почти вплотную, тусклым электрическим фонариком осветил лица и, распространяя запах денатурата, громко доложил:
— Так что… шмендрики какие-то!
— Дай по шеям, чтоб не шлялись здесь! — донеслось от крыльца, где рдели, то разгораясь, то затухая, два папиросных огонька.
Прежде чем выполнить приказание, детина спросил:
— Папиросы есть?
— Есть, да не про вашу ч-честь, — ответил Лютиков.