— Но хотя бы… что ему грозит?
— Порадовать не могу. По меньшей мере — пожизненная каторга.
— Не может быть! — возмутилась девушка. — За что?
Следователь безмолвно развел руками, как бы говоря: вот этого вы у меня не выпытывайте.
Проводив Алешину до двери кабинета, он наклонил голову и сказал:
— Заходите. Может быть, на днях что-либо прояснится.
От затхлого запаха казенного помещения, от вида пыльных стен, выкрашенных серо-коричневой масляной краской, Катю мутило.
«Неужели пожизненно? Надо выручать, сделать все, что в моих силах!»
Выйдя на солнечную улицу, девушка точно ослепла и почувствовала головокружение. Постояв у стены, Катя вспомнила, каким усталым и бледным было лицо Васи в последний раз. «Он не выживет в тюрьме». Для него она могла бы пожертвовать жизнью. Но разве это спасет? Что же предпринять?
Катя зашла в райком, вызвала Наташу в коридор и рассказала ей о своем разговоре со следователем.
— Надо немедля действовать, — сказала та. — Садись в трамвай и поезжай на Путиловец.
— Одной поехать? — растерялась Катя. — С какими глазами я там покажусь? Кто я ему?
— Неважно! Какое это имеет значение, когда товарищ в беде?
Отбросив всякие колебания, Катя поехала на завод. Председателя завкома на месте не оказалось. Она спросила у дежурного:
— Вы бы не могли мне дать адрес Савелия Матвеевича Лемехова?
— А кто он такой?
— Старый кузнец, большевик.
— A-а, усатый такой? Знаю.
Дежурный куда-то убежал и, вернувшись через несколько минут, сообщил:
— Живет на Чугунном… предпоследний дом справа. Катя поблагодарила его и вышла на улицу.
Чугунный переулок и небольшой домик Лемехова она нашла быстро. Но Савелия Матвеевича дома не оказалось. Его жена, разузнав, по какому поводу пришла девушка, спросила:
— Может, вас к Васиной бабушке свести? А то старуха, поди, ослепла от слез.
— Обязательно! Но как с Савелием Матвеевичем?
— А я его сразу пришлю к ней. Он ведь тоже беспокоится.
Лемехова, набросив на голову платок, привела Катю к двухэтажному деревянному дому, во дворе которого на веревках висело набитое ветром выстиранное белье. По боковой лесенке они прошли в небольшую каморку у кухни. Невысокая старушка молола какие-то зерна в кофейной мельнице. Услышав от Лемеховой, что за гостья явилась к ней, она, словно не доверяя ей, стала допытываться:
— Так ты и есть та Катя с Выборгской? К тебе, что ль, Васек все лето бегал? А ну, покажись! — повернув девушку к свету, Игнатьевна придирчиво разглядывала ее. — По лицу хороша… и не шалопутная будто, — определила она. — Где ж он тебя, такую красивую, сыскал? Милая ты моя, как же мы теперь? — вдруг обняв Катю, заплакала она. Потом вытерла уголком платка слезы и стала выпытывать: — Видела ли ты его? Где он там? За что посадили? Сколько держать-то будут?
Ответы девушки не успокоили ее:
— Ой, что-то скрываете вы от меня, чую недоброе. Самой-то мне этой тюрьмы треклятой не найти. Хоть бы передачу снести. Свела бы меня к нему.
— Вас сейчас в тюрьму не пустят. А передачи мне ближе носить. Если разрешат свидания, я приеду за вами, — пообещала Катя. — Но это, наверное, будет не скоро. Как вы тут одна без денег обойдетесь?
— За меня не беспокойся, прокормлюсь. Дема, поди, всю получку отдает и сам здесь поселился. А вот ты-то, девонька, откуда табак и съестное для передачи возьмешь? Присядь, я хоть чего-нибудь соберу ему.
Старушка достала небольшой холщовый мешок, открыла шкафчик и стала рыться в своих продуктовых запасах.
Вскоре, пригибаясь в дверях, вошел рослый и крепкий старик, а за ним Дема. «Савелий Матвеевич», — поняла Катя. В каморке сразу стало тесно.
— А ну, покажите, кто тут нас ждет? — весело спросил кузнец. — A-а, вот вы какая! — разглядев девушку, прогудел он. — Будем знакомы.
— Я вас уже знаю, Савелий Матвеевич, — призналась Катя.
— Тем лучше, значит, без церемоний поговорим.
Он крепко пожал ей руку. То же самое молча сделал и Дема.
— Слыхал, что вы за помощью к нам? — сев на табурет, спросил Савелий Матвеевич. — Очень хорошо сделали. Выкладывайте, что стряслось.
Катя рассказала о приходе Аверкина, о ее разговоре с ним и о встрече со следователем.
— Та-ак! Значит, вы этому подлецу Аверкину приглянулись? И давно он за вами ходит?
— Я его заметила в феврале.
— Срок немалый, — ответил Савелий Матвеевич и задумался. — А не он ли и с Кокоревым подстроил? Это в характере таких типов.
— Схватить бы его за глотку и допросить, — предложил Дементий.
— Ловленого так быстро не схватишь. Он теперь настороже.