Когда костер прогорел, а небо начало сереть, настала пора расходиться. Те, кто был пободрее, расталкивали прикорнувших, другие засыпали костер серым от пепла песком, третьи собирали остатки еды: зефир отправлялся в пакеты, а корочки хлеба крошились на лавку в качестве угощения для местных птиц. Нас с Ю-реном проводили до бабушкиного дома, на прощание один мальчишка суну Ю-рену пакет с зефиром.
Когда мы поднялись в квартиру, бабушка открыла нам не сразу, а когда открыла, немного испугала Ю-рена: руки у нее были по локоть белые. Я догадалась обо всем еще по новому запаху, сменившему предыдущий, капустный, в подъезде, и крепко обняла бабушку.
- Спасибо!!!
Она широко расставила руки, чтобы не запачкать мою одежду.
- Да ладно, ладно, будет тебе... Вон там готовые уже под полотенцем лежат, забирайте на завтрак.
- Я чаю в термос сделаю?
- Делай. Только смотри, у меня духовка работает, огонь сверху слабый.
- Ничего страшного!
Не раздеваясь, я ринулась на кухню, на секунду забыв о Ю-рене. Поставила чайник - ничего, что огонь едва теплится, из-за духовки чайник был почти горячим, вскипит быстро. Насыпала заварки прямо в термос, сложила теплые пирожки в пакет, завернула в полотенце, чтобы сохранить тепло... И только тогда заметила, что Ю-рена нет рядом. Я подумала, что он решил снова прилечь и еще немного поспать, но, когда я вошла в свою комнату, его там не было. На постели лежал только по-армейски аккуратно сложенный плед. Я кинулась в коридор, заподозрив неладное, по дороге заглянула в комнату бабушки - вдруг все-таки... Но нет, Ю-рен ушел. К счастью, недалеко.
Я нашла его сидящим в машине. Невидящим взглядом он смотрел в лобовое стекло, покрытое белесым парком. Я постучала в боковое стекло, Ю-рен вздрогнул. Я ухватилась за ручку и дернула дверцу на себя, она распахнулась.
- Ты что, собирался уехать?!
Ю-рен слабо улыбнулся.
- Мне ведь нужно возвращаться на базу. Иначе меня будут искать, так?
Я посмотрела на него с сомнением и, чувствуя неприятный холодок обиды, спросила:
- Чего же тогда не уехал?
Его улыбка стала шире.
- Ключи в твоей куртке.
Я сунула руки в карманы и из одного действительно выудила ключи.
- Когда мы одевались, в коридоре было темно. Мы перепутали куртки, - сказал Ю-рен.
Я кивнула. Перепутать куртки было легче легкого: обе были форменными, с базы, одного размера. У Ю-рена была нашивка на плече, но в темноте ее было сложно заметить.
- Ну и отлично! А то бы ты сейчас уже ехал на базу.
- И что?
- Даже не попрощавшись с бабушкой! И без меня!
Ю-рен удивился.
- Ты собиралась ехать со мной?
- А что такого?
- Ну... Тебе ведь незачем туда возвращаться.
Я задумалась. Если разобраться - да. И все же...
- Жди меня здесь, я сейчас, - сказала я и, повернувшись, направилась к подъезду. Ключи я уносила в руке, чтобы этот противный мальчишка не вздумал уехать без меня. Что он не сумеет завести машину без ключей, я уже поняла - иначе он бы давно уехал.
Когда я вернулась и молча стала заливать в термос кипяток, бабушка посмотрела на меня с тревогой.
- С ним поедешь?
- Нет. Да. Не знаю я! Провожу его только, наверное. Потом вернусь.
Бабушка покачала головой и ничего не сказала в ответ. Мне стало стыдно, но стыд за себя я замаскировала стыдом за другого.
- Не сердись на него, бабушка, - сказала я. - Он не плохой человек.
- Не плохой человек он... - шершавым эхом повторила бабушка и вздохнула. Посмотрев на меня, она сказала: - Ты смотри, как бы он не стал тебе совсем хорошим.
- Бабушка... - Я крепко обняла ее. - Спасибо.
- За что спасибо-то? - дрогнувшим голосом спросила она.
- За пирожки! - нашлась я.
Когда я с потяжелевшим и раздувшимся рюкзаком вышла из подъезда, Ю-рен послушно ждал меня в машине. Сидя на водительском кресле, он упирался ногой в распахнутую дверцу и курил. Я обошла машину, открыла пассажирскую дверь, поставила рюкзак на пол, забралась в машину сама и только потом отдала Ю-рену ключи.
- Поехали, - сказала я, захлопнув дверцу.
Ю-рен докурил сигарету, выбросил окурок, потянулся, чтобы захлопнуть свою дверь тоже, и вдруг - я не поверила своим глазам, но так и было - он помахал рукой. Он помахал рукой и кивнул кому-то, кто провожал нас, стоя у окна. Я улыбнулась - все-таки он попрощался - и у меня камень упал с души. Я поерзала, удобнее устраиваясь на своем месте.
Ехали мы молча, и в какой-то момент, я, кажется, прикрыла глаза... Вот тогда-то это и произошло: первый раз в жизни я уснула. Не задремала на несколько секунд, не прекращая при этом говорить или даже двигаться - я уснула на самом деле, как умеют засыпать люди: крепко и надолго. Более того, мне приснился сон. Правда, я только потом поняла, что я уснула и вижу сновидение, а сначала я не в шутку испугалась: вот только что я ехала в машине с Ю-реном, и были коварные предрассветные сумерки - то самый час, когда небо уже заметно посветлело, но на земле темно, хоть глаз коли - и вдруг я стою на золотистом песке на берегу моря и даже чувствую, как яркое дневное солнце печет плечи. Я испугалась, потому что никогда не засыпала настолько долго, чтобы пропускать так много времени. Когда засыпаешь на чуть-чуть, несложно восстановить пропущенные события, да и само тело словно все помнит, а язык знает, какие слова нужно произносить. Но я пропустила, как минимум, полдня! Что происходило все это время? Что я делала и что должна делать теперь? Я не помнила, не знала, и от этого мне было отчетливо страшно. Но тут ко мне подошел Ю-рен.