Когда я подошла к месту встречи, она уже ждала меня там. Я мельком взглянула на часы: нет, я не опоздала. Просто девочка пришла раньше оговоренного часа.
Она стояла ко мне спиной. По росту ей можно было дать лет двенадцать-тринадцать. Худощавая, черные гладкие волосы пластом лежат на спине. Одета в мешковатые джинсы, подогнутые снизу, длинную зеленую трикотажную кофту и короткую вельветовую куртку. На ногах у нее были кеды.
- Милана?
Она обернулась и увидела меня.
- Да! Как тебя зовут?
- Вега.
Она улыбнулась. Лицо у нее было узкое и белое. Улыбаясь, она зажмурилась, и глаза превратились в тонкие блестящие черточки, только что нарисованные черной тушью. Из-за этого ее лицо на секунду показалось мне венецианской маской. Я даже не сразу заметила, что она протягивает мне руку.
- Приятно познакомиться!
- Да, мне тоже, - ответила я, некрепко стиснув детскую ладонь.
Дождавшись разрешающего сигнала светофора, мы перешли дорогу и еще какое-то время шли вдоль ряда домов, плотно пристроенных друг к другу. Потом свернули на другую улицу и прошли еще немного.
- А как мы переберемся на ту сторону? - спросила Милана.
- Через крышу. Высоты не боишься?
- Нет, - она подняла голову. - Тут же не высоко.
Ну да, три-четыре этажа для нее не высота. В доме, где она живет, этажей восемьдесят, наверное. Или больше.
И чего их тянет в такие места? Сидели бы по домам, играли в компьютерные игры. Моделировали бы застройку адаптированных территорий Города...
Задумавшись, я чуть не прошла мимо. Обычный дом, ничем не примечательный подъезд... Кроме того, что здесь еще можно перебраться.
- Нам сюда.
Потянув расшатанную деревянную дверь на себя, я шагнула через порог. Затхлый сумрак лестничных пролетов окутал нас обеих. Стараясь лишний раз не вдыхать его, я стала подниматься по деревянной лестнице, накрененной к стене. Где-то наверху раздались голоса, хлопнула дверь.
- Здесь кто-то живет? - спросила Милана.
- Да, здесь еще живут. Но не думаю, что они этому рады.
- Почему тогда они не уедут отсюда?
Я пожала плечами.
- Кому-то не позволяет обеспечение. А у кого-то привычка сильнее здравого смысла. Таких, кстати, больше.
Здание было трехэтажным. Поднявшись на последнюю лестничную площадку, я указала на вертикальную железную лестницу, ведущую к люку на потолке. Милана кивнула.
Замок на чердачном люке был большой, металлический. Он внушал уважение, отсекая все надежды на то, что люк можно открыть. Еще бы: я сама вешала его. Тут главное, чтобы никто не заметил. Иначе все эти походы очень быстро закончатся.
Выбравшись на чердак, я помогла Милане, после чего осторожно потянула люк на себя, а потом резко дернула. Замок хищно клацнул металлическими челюстями.
- Мы пойдем обратно другой дорогой?
- Мы выйдем с другой стороны, к постройкам на набережной. Знаешь, где это?
- Приблизительно.
Света на чердаке почти не было. То, что пробивалось сюда через ряд узких, примерно с ладонь, длинных горизонтальных прорезей в стенах, можно было назвать скорее голубоватым свечением. Но я хорошо ориентировалась здесь, так что фонарик сразу отдала Милане. Той было интересно, где она находится. Но на чердаке не было ничего, кроме присыпанного песком бетонного пола и кирпичных колонн, поддерживающих низкую крышу. Сквозняк носил по песку мелкие сизые перья. Попахивало кирпичной пылью и птичьим пометом. Из другого конца чердака доносилось тревожное хлопанье крыльев и характерное гурканье.
- Здесь есть птицы?
- Да, голуби. Они иногда прилетают сюда. Идем.
Мы наискосок пересекли чердак, потом через еще один люк выбрались на крышу. Она была старая, жестяная, с сильным уклоном. Милана немного побродила между вентиляционных труб, накрытых смешными покосившимися колпаками. Я ждала ее на краю крыши, около перилл, сделанных из железных прутов. На них ни в коем случае нельзя было опираться: на крыше их почти ничего не держало.
Милана осторожно подошла ко мне, окинула взглядом заброшенный двор, расположенный внизу, и то, что начиналось за ним.
- Это опасная территория? - спросила она.
- Нет. Опасные территории убирают. Если могут.
- Я слышала, что за Городом опасно.
- Если бы за Городом что-то было, то да, там было бы опасно. Но ведь кроме Города ничего нет.
Милана пожала плечами.
- Спускаемся, - сказала я.
Мы спустились по зигзагообразной пожарной лестнице, идущей вдоль стены дома. С последнего ее пролета пришлось прыгать, но здесь было невысоко. Милана без труда поспевала за мной, она оказалась ловкой и спортивной девочкой.
Стоя на земле, по колено в траве заброшенного двора, она долго разглядывала стену дома и лестницу, по которой мы спустились. Зрелище было непривычное для ее глаза: целая стена с заложенными кирпичом окнами, да еще ржавая железная лестница с выпавшими креплениями. Потом Милана наконец обернулась, оглядела двор - еще раз, теперь уже с земли. Ничего особенного здесь, в общем-то, не было: старая детская площадка, еще с настоящей «паутинкой» и большими качелями, несколько турников, между которыми были натянуты провисшие и почерневшие от времени бельевые веревки. Еще была песочница с обвалившимися бортами. По краям ее уже затянуло травой, песок был виден только в середине, да и на том уже лежала сеть из корней мать-и-мачехи с букетиками из сочных, довольных жизнью листьев. В углу двора догнивал каркас какого-то автомобиля, из него торчали ветви бурно разросшегося куста. Милана ходила среди всего этого, рассматривая и трогая руками. Толкнула ладонью качели - те пронзительно скрипнули, будто вскрикнули. Девочка отпрянула, но ничего не сказала. Она вообще мало говорила: обычно ее сверстники засыпают меня вопросами. Эта же просто бродила по двору, будто бы разговаривая с ним, и поэтому ей было незачем говорить со мной. Да и ладно.