Ди Разбудил Кего – и тут же распорядился свернуть постели и отнести их в фургон. Сам Кего отправился за дровами. Когда Ди вернулся к костру, Лина, кажется, так и проведшая всю ночь на бревнышке у неярко тлеющих углей, неторопливо замешивала в котелке какое-то зелье. Не отвлекаясь от своего занятия, она пожелала Ди доброго утра. Возвратившийся с охапкой сухих веток Кего объяснил, что Лина готовит чай.
Маленький отряд Лины, членом которого теперь был Ди, не завтракал. От густого, ароматного и сытного напитка, который готовила сама Лина и который Кего упрямо называл чаем, есть совершенно не хотелось, а в животе было так легко, что можно было хоть сейчас сдавать десятикилометровый кросс.
На запах чая пришла и Риха. Вчера вечером Ди не успел как следует рассмотреть ее, зато теперь у него появилась такая возможность. Риха была красивой стройной девушкой, не совсем развитой, но и не выглядящей ребенком. Она носила черную косу, доходившую ей почти до колен, а ее быстрые, насмешливые глаза не смотрели на окружающие предметы, а как будто бы заглядывали за них или вовсе их не видели. Сейчас на Рихе были синие джинсы, белая спортивная майка и джинсовая куртка. Накануне вечером она, кажется, была в длинном темном платье.
Она еще издалека помахала рукой, приветствуя всех собравшихся у костра, но сидеть с ними не стала. Взяв свою чашку, она удалилась в фургон. Ди машинально заметил, что у этой девушки, плюс ко всему, еще и необычная манера ходить. Она была в кроссовках, но ходила так, как будто бы была на каблуках: только на носках, боясь прикоснуться к земле пятками. От этого ее походка приобретала неестественный, хореографический характер. Ди думал об этом, пока девушка не скрылась в фургоне.
После непродолжительного чаепития отряд свернул и свою и так уже затянувшуюся стоянку. Кего затоптал костер, вместе с Ди они отнесли в фургон последние вещи. Напевая очередную песенку, Риха устроилась в водительском кресле и привычно взялась за руль. Лина заняла пассажирское сидение рядом с ней и как будто бы снова задремала. Ди и Кего разместились позади них. Фургончик выехал с пустыря, но только начал набирать скорость на шоссе, как Риха вдруг с силой надавила на тормоза.
- Ди, ты можешь взглянуть на то, что натворил вчера, - не поворачиваясь, произнесла Лина. – Только не долго. Нам нужно торопиться.
Ди выбрался из фургона, Кего счел нужным последовать за ним. Оба они оказались почти на самом краю огромного котлована, в который свешивалось будто бы кем-то откушенное асфальтовое полотно шоссе. Из глинистых стен котлована и со дна его торчали куски оборванных труб, каких-то металлических конструкций и изолированных пластиком проводов, кое-где виднелись коричневые корни, словно выползшие из земли посмотреть, что происходит. В ямах на дне скопилась грязная, желтоватая вода. Она не была неподвижной: тоненькие мутные струйки сочились откуда-то из недр земли, и по лужицам шла рябь, как от ветра.
- Это сделал я? – спросил Ди.
- Похоже на то.
- А вода на дне?
- Наверное, ты задел какой-нибудь подземный источник.
- Наверное... А хорошо бы было, если бы со временем здесь образовалось озеро.
- Да, это было бы хорошо.
Они немного помолчали. Ветер скользил над землей, не задевая ее.
- Кего?
- Да.
- Наш мир. Он разрушается, да?
- Наверное...
- Тогда было бы неплохо куда-нибудь из него сбежать. Наших сил ведь хватит на это, правда?
- Да... А может быть, и нет. Я имею в виду, может быть, наш мир наоборот только-только начинает рождаться.
- В таком случае, мы все, что есть у него.
- Наверное, ты прав... Поехали?
Ди кивнул, они вернулись в фургон, и Риха, успевшая растянуться в кресла и мечтательно заложить руки за голову, снова взялась за руль. Машина свернула с оборванного шоссе и покатила по обгоревшему песку, придерживаясь края котлована. Обогнув его, фургон вернулся на дорогу, Риха прибавила скорости, а Ди удобнее устроился в кресле, строго-настрого запретив себе оглядываться. Даже если очень хочется, дети никогда не должны оглядываться – иначе у них не хватит времени на то, чтобы смотреть вперед.