На это обратил внимание Радецкий, у которого Лурье работал в качестве представителя кинокомпании в Варшаве. Радецкий поделился своими наблюдениями с бывшей супругой — Эльжбетой Зайончковской, а та, в свою очередь, после долгих расспросов месье Лурье, приняла решение ближе познакомиться с доктором Тьо. Единственный к нему ход был через Еву, потому что о натянутости отношений между Ге Тьо и Яном Кремером ей за небольшую плату донес один из сотрудников варшавского турагентства.
Предприимчивая и царственная дама Зайончковская навела справки и об оборотах в Европе шанхайской компании доктора Тьо. Выяснилось, что амбиций там много, а вот средств — не очень. Это и натолкнуло ее на мысль принять участие в одном из самых выгодных (после незаконного наркотического) бизнесов на земле — в производстве и продаже лекарств и медицинской техники. Самым интересным рынком были страны Восточной Европы — там проживало огромное количество нездоровых и доверчивых людей.
Зайончковская понимала и то, что выходцу из Китая не нужно разъяснять, как выгодно не только поставлять на голодный рынок уникальные средства восточной медицины, но и создать промышленную сеть по производству лекарств-двойников. Распространять их можно полулегальными средствами — в аптечные системы и компании в Восточной Европе. К этому прилагались поддельные сертификаты и взятки коллегам по бизнесу и государственным чиновникам на самом высоком уровне.
Нужны были очень большие деньги, которых у доктора Тьо не было. Зато они всегда присутствовали у одного солидного французского банка, с которым уже очень много лет работала Эльжбета Зайончковская по подобным аферистским проектам.
Однако помня, как доктор Ге Тьо выставил за дверь прыткого Лурье, пани Зайончковская решила подъехать к нему на этот раз с другой стороны. Тот же информатор в турагентстве рассказал ей о беде Евы Пиекносской, и план немедленно был приведен в действие. Пани Зайончковская о Еве слышала и раньше, но всех подробностей ее биографии не знала. Она вообще не очень доверяла впечатлительному пану Радецкому.
Пани Зайончковская посчитала необходимым быть искренней с Евой и сразу изложила ей свой план. Ева, которой эта царственная дама понравилась с первой минуты, решила захлопнуть печальную часть своей биографии, как первый том давно зачитанной книги, и открыть новый.
Через неделю она подала прошение об увольнении из турагентства пана Кремера, а еще через неделю сошла с трапа самолета в аэропорту, обслуживающем великолепный, уникальный Шанхай. Ее встретил лично доктор Ге Тьо.
Ева тут же изложила ему предложение пани Зайончковской. Доктор Тьо подумал немного и заявил, что готов попробовать начать этот бизнес с пани Зайончковской и с ее щедрым банком, но с тем условием, что связующим звеном с ними будет серьезная и надежная красотка пани Ева Пиекносска. Более того, он настаивал, чтобы в ее распоряжении был неизменный десятипроцентный пакет акций нового акционерного общества, дающий ей право на организацию ревизий в любое нужное время.
Дальше все закрутилось с неимоверной скоростью. Ни одно фармацевтическое предприятие еще не росло столь эффективно, как это. В Болгарии, в Словакии, в Венгрии, на Украине и в России появились фабрики-двойники, производящие самые востребованные лекарственные бренды. Продажи шли через представительства в Варшаве, в Минске и в Киеве. Радио и телеэфир были полны скороговорками каких-то специалистов и экспертов, пугающих слушателей и зрителей неминуемой смертью, если они немедленно не приобретут то, что производилось (помимо лекарств-двойников) на фабриках новой корпорации.
Ева очень быстро научилась заключать соглашения с мошенниками и даже с откровенными бандитами из стран Восточной Европы и России, увидевшими в этом бизнесе не меньшую выгоду, чем в торговле наркотиками или вооружением. С их помощью в карманы чиновников рекой потекли огромные деньги. Подкупались также и крупные статистические институты, которые должны были публиковать выгодные для корпорации «исследования». Опытные образцы совершенно непонятных и не прошедших никакого официального лицензирования лекарственных препаратов и биологических добавок внедрялись в практику больниц и лечебных центров. Устанавливались специальные премии лечащим врачам за выписывание больным именно этих средств.