Том печально сидел над лапшой. Билл взял брата за руку. Как в детстве, заботливо подул на каждый пальчик, прежде чем намазать пахнущей прохладной мятой субстанцией:
- У медведя болИ, у волка болИ, а у Томми заживи…
Том улыбнулся и часто заморгал.
Вечером снова приехал Дэвид Йост.
- Нет никакого покоя даже на отдыхе, – проворчал Билл, когда продюсер, в новых джинсах, чистой модной футболке и свежей прическе вломился в гостиную, где парни разложили пиво, орешки и чипсы, намереваясь посмотреть незатейливый американский блокбастер.
- Совместим приятное с полезным, некогда расслабляться, – заявил Йост и уселся напротив близнецов. – Я принес расписание мероприятий в Японии. Вам необходимо не только нормально выглядеть на сцене, но и общаться так, чтобы никто не заметил странностей. Так что смотрите кино, а я в роли журналиста начну задавать дежурные вопросы.
Парни кивнули. Такие прогоны были обычной практикой перед промо. Георг поправил волосы и красиво вытянул ноги. Дэвид изображал ведущего-«рубаху-парня», и Билл веселился от души, отвечая на ехидные подколы.
- Билл, – вдруг попросил продюсер. – Ты мог бы не ржать так оглушительно, не хамить, не растопыривать ноги и вообще, вести себя немного… элегантнее? Вот так, например.
Дэвид потянулся всем телом, закинул одну ногу на другую. Расправил плечи, словно сразу стал выше и тоньше, чуть подался вперед и обольстительно улыбнулся.
- Класс! – восхищенно выдохнул Густав.
Георг молча одарил продюсера жгучим взглядом зеленых глаз.
- А ты не сиди, как деревенская девица на выданье, сделай рожу кирпичом, выдай пару примитивных приколов, – обратился в это время Дэвид к Тому.
- Я не могу так шутить, это глупо, – фыркнул парень.
- Ты у нас гитарист, а значит – простой парень и бабник, – заметил Густав.
Том поджал губы и страдальчески возвел карие очи к потолку.
- Если он так сделает на интервью, я подам в отставку, – предупредил группу про.
Том потерянно сидел на краю кровати и прятал лицо в ладонях. Вся его поза говорила об отчаянии. Билл тихо присел рядом.
- Я не понимаю, как и что делать, – глухо пробормотал Том. – И надолго ли эта неправильная жизнь. Ты веришь в мистику, Билл?
Билл прислонился к плечу брата, словно желая поддержать.
- Я думаю, что в мире есть место всему. Даже тому, что мы не в силах объяснить.
- Не умничай, – вдруг нелогично окрысился Том. – Скажи, как нам с тобой держаться на людях? Через две недели промо, нас же раскроют, мы совсем другие! Мы какие-то… наоборот!
- Томше... – Билл вдруг сообразил, что решение совсем рядом, и размашисто обнял брата. – Ты сам понял, что сказал?! Все просто – мы должны играть друг друга! Помнишь, как в детстве притворялись, что я – это ты, а ты – это я?!
Том поднял взгляд на брата. Карие глаза Билла сияли.
На следующее утро Том, в широченных рэперских штанах и драной майке, вразвалочку вышел к бассейну, почесал голову, громко зевнул и вытянул из рук удивленного Густава бутылку холодного пива.
- Чо это вы бухаете с утра? – сделав глоток, спросил он друзей.
- С возвращением, – отсалютовал своим пивом Георг и прищурился. – А то мы соскучились.
В открытых дверях появился Билл – в узких джинсах, белой брендовой футболке и стильных диоровских очках. Мокрые волосы были зачесаны назад.
- Привет, – парень красиво закурил. – Кто-нибудь пиццу заказал?
Посмеиваясь, братья наблюдали, как забегали и захлопотали друзья.
- Кажется, мы на верном пути, – ухмыльнулся Билл.
- Кстати, тебе чертовски идет моя одежда, – заметил Том.
Дневная репетиция прошла оживленно. Братья вели себя по оговоренному ночью сценарию, но постоянно срывались, хохоча и обвиняя друг друга в злоупотреблении и обезьянничании. Густав и Георг ничего не понимали, просто радовались знакомому поведению близнецов. То, что Том отчаянно врал в своих партиях, а Билл только кривлялся перед большим зеркалом, принимая эффектные позы, вполне вписывалось в рабочую обстановку.
Вечером Густав соблазнил всех сходить в знакомый клуб. Ночь прошла быстро и пьяно.
Ближе к полудню следующего дня прикатил Йост и устроил громкую побудку. Густав очнулся первым, выполз в длинных цветастых трусах на крик и стук. Следом из своей комнаты высунулся одетый в пижамку Георг, с заплетенными в две косички волосами.
- Где хозяева? – поинтересовался продюсер.
- Вернулись вроде вместе, – зевнул Густав.
Из спальни Тома выглянул заспанный Билл.
- Доброе утро, – сердито сказал он, прижимая пальцы к вискам. – Что-то случилось? Почему без приглашения?
- А ты нахал! – Дэвид потряс большим бумажным пакетом. – Я вам завтрак привез!
- Жратва – это хорошо, – из той же комнаты выпал полуголый Том. – Заходи, дорогой продюсер! Пакет оставь, а собачек выпусти, пожалуйста, на улицу погулять и покакать!
Густав и Георг хрипло засмеялись, Билл ласково погладил брата по голове, а Дэвид покраснел от возмущения, а потом вдруг широко улыбнулся.
- Оклемались, значит.
День обещал пройти чрезвычайно удачно. Парни весело приступили к «Dark side of the sun» – Том подлаживался к Георгу, неожиданно увлекшись новым для себя амплуа. К Биллу приехал педагог, и они заперлись в белой гостиной с роялем. Дэвид рассказывал Густаву, как самому ответственному, о плане мероприятий в Японии.
Точно отыграв соло, Том бережно отложил гитару и расправил плечи.
- Почему она такая тяжелая? – пожаловался, кивая на инструмент.
Георг рассмеялся.
- Ну ты и дохляк! В доме шикарный тренажерный зал, а ты ноешь! Пойдем, покачаемся?
Обиженный на «дохляка» Том кивнул.
Через час освободившийся Билла заглянул в студию и застал мирно беседующих о компьютерных новинках продюсера и Густава.
- А где парни? – поинтересовался Билл.
- В качалке, – махнул рукой Густ.
Билл вытаращил накрашенные ради имиджа глаза и исчез за дверью. Близнецы никогда не занимались спортом, единственная физическая нагрузка, которую выдерживали их хлипкие организмы – это концерты. Братья легко переносили гастрольную жизнь со всеми невзгодами и трудностями, перелеты в разные часовые пояса и климат, бодрствование по несколько суток подряд, саундчеки и выступления, но заставить их целенаправленно выполнять упражнения было невозможно. Сочетание «Том» и «тренажерный зал» показалось Биллу особенно изощренным извращением. Впрочем, спустя полчаса в гостиной появились довольные брат и Георг, с влажными после душа волосами, возбужденные и громкие. Набросились на приготовленную продюсером пасту с креветками, словно не ели трое суток. Басист увлеченно рассказывал про своего немецкого друга Филиппа, тренера по фитнесу, и его чудесные программы. Дэвид напрягся и постарался свернуть беседу с неизвестного тренера на ближайшие задачи.
Билл ковырялся в тарелке и удивленно посматривал на близнеца, который быстро слопал большую порцию спагетти с жирным соусом и теперь с аппетитом наворачивал вторую. Пожалуй, старший даже не мог вспомнить, когда видел такой энтузиазм Тома при виде еды. В прошлом году, когда наступил кризис творчества и проблемы с голосом, Том совсем отказался есть, кормить порой приходилось насильно. В результате младший стал совсем прозрачным, и продюсерская группа отправила близнецов на Мальдивы, чтобы хоть как-то привести фронтмена в норму перед изнурительным концертным туром.
Дэвид Йост с улыбкой доброй няни положил Тому в тарелку еще креветок.
- Кушай, Томачо, что-то ты совсем отощал, – прокомментировал Густав и подвинул парню стакан с соком.
Отяжелевший Том еле добрался до спальни, свалился на кровать и блаженно прикрыл глаза. Сквозь задернутые шторы мягко светило полуденное солнце.
- Совсем тебя разморило, – засмеялся Билл. Том сонно похлопал ресницами и зевнул.
Проснувшись через два часа, младший брат долго бродил по дому вялой мухой, цепляясь ко всем с придирками, а потом притащил Билла в спальню и скорчил жалостливую мордашку.