Венцом этой истории, венцом поиска красных следопытов, который начался со случайного воспоминания приехавшего в Хаджимус ветерана войны, было то, что улицу Пилотную в селе Широкое Днепропетровской области переименовали в улицу имени Николая Курило. И этим же именем назвали новую улицу в селе Хаджимус.
Медсестра с автоматом в руках
Следопыты разных сел и городов ведут поиск по-разному. Встречаясь, они делятся опытом. Широковцы с интересом рассматривали альбом с надписью на обложке «Разыскиваем… Хочу о них знать», а хозяева его рассказали историю поиска, который начался с одной фразы-строчки в этом альбоме.
Мы уже говорили, что в Хаджимус приезжает много ветеранов войны и родственников погибших. Встречают их всем селом, принимают как родных. Как тех, кто давно покинул дом и вот вернулся. Однажды приехавших разместили в школе. Лидия Максимовна попрощалась с ними, пожелала спокойной ночи… А утром не нашла в школе ни одного человека! Оказывается, только она ушла, как нахлынул в школу сельский народ и разобрал всех по домам. До- поздней ночи не прекращались воспоминания и рассказы, женщины плакали, вспоминая полегших здесь мужей и сыновей, и роднились, плача, с сельчанами навсегда…
Утром бывшие солдаты шли по селу, которое далось такой кровью: 810 жизней отдано за его свободу. Сидели в музее красных следопытов, оглядывая стенды, посвященные героям, фотографии, читали газетные вырезки о подвигах. Передавали из рук в руки альбом с надписью на обложке: «Разыскиваем… Хочу о них знать…»
Вот так и появилась в нем запись полковника в запасе Александра Ивановича Петрухнова. Он хотел, чтобы следопыты начали поиск Ксении Лопатиной, медсестры, молдаванки, человека необыкновенной храбрости.
Ксения Лопатина, — рассказал Александр Иванович, — воевала в 93-й стрелковой дивизии. В бою на Шерпенском плацдарме у 7-й батареи 100-го артполка при отражении танковой атаки кончились снаряды. Танки приближались, за ними шла пехота, а пушки молчали… Командир был ранен. Тогда-то бойцы и услышали громкий голос Ксении Лопатиной, медсестры:
— Автоматы к бою! Приготовить гранаты!
В этой схватке медсестра уничтожила дюжину фашистов, но была ранена. Лежала в госпитале, потом догоняла свою часть.
«Она, помнится, 1923 года рождения, отчество ее, кажется, Федоровна. Ксения прекрасно говорила на румынском, иногда заменяла переводчика. Воспитывалась, опять не уверен, в детдоме.
Очень прошу красных следопытов узнать об этом человеке как можно больше…»
Как начать поиск? Откуда?
Из Хаджимуса пошли письма в детские дома Молдавии. Первое — в Тирасполь: «…существовал ли ваш детский дом и до войны? Если да, не было ли в списках девочки по имени Ксения Лопатина? Во время войны она совершила подвиг…»
Ответа приходилось ждать подолгу: работникам детских домов надо было поднимать архивные документы.
Один за другим вскрывают конверты следопыты. Ответ все тот же: в списках Ксении Лопатиной не обнаружено. Не обнаружено. Не обнаружено…
Итак, в детских домах Молдавии сведений о Ксении Лопатиной нет. Начинать писать на Украину? Но ведь Лопатина говорила на молдавском!
Летом красные следЬпыты отправились в поход по местам боев 93-й стрелковой дивизии: Шерпены — Хаджимус — Кицканы — Котовск — Сэратэ-Галбэнэ. Дальше она воевала в Болгарии, Югославии, Венгрии, Австрии.
Океанскими валами вздымались за окном автобуса зеленые холмы, меж холмами лежали глубокие долины, по дну которых были рассыпаны игрушечные села: красные, серые и зеленые крыши, голубые стены.
Каждый холм и каждое село дивизия брала с боем, оставляя на освобожденной земле солдатские могилы. Сейчас в каждом селе стоит памятник павшим, у подножия которого — цветы.
Местные следопыты показывали гостям оружие боев (о нем все говорили со знанием дела), фотографии, называли известные им фамилии командиров полков и рот. Иногда гости видели знакомое имя на мемориальной доске…
Фамилии Лопатиной они не нашли ни на одном из памятников.
А вот на встречи со старыми солдатами им везло — сталкивались с ними везде, куда бы ни приехали.
…Дядька поначалу ничем не привлек их внимания. Пожилой, коренастый, жесткий чубчик, пробитый сединой. Сидел на автобусной остановке, придя, видимо, намного раньше срока: с досадой поглядывал на часы, будто они в этом виноваты. С ним был небольшой новехонький чемоданчик, и одет был дядька в костюм, похоже, прямо из магазина, так что, окажись на его рукаве ярлычок, ребята не удивились бы. Костюм сидел на дядьке мешком, и вообще, к костюмам, видно было, он не привык: все время ерзал шеей, которая не хотела мириться ни с жестким воротником новой же рубашки, ни с воротом пиджака. Однако были на пиджаке наградные планки, и ребята искоса на них поглядывали…