Он начал заталкивать Дебру внутрь. Она сердито заворчала. Он толкнул сильнее. Она попробовала сопротивляться; тогда он налег на нее со всей силы. Дебра закричала – не слишком громко, да и услышать ее крики здесь было некому. Хныкала, пыталась вцепиться в него ногтями. Он с размаху ударил ее по лицу. Она упала в ящик, ударившись головой, и вскрикнула. Хотела выбраться, схватившись за край ящика, но в этот миг он захлопнул крышку, попав ей по пальцам. С новым криком она отдернула руку, и он запер ящик на щеколду.
Самым сложным оказалось в кромешной темноте спихнуть ящик в яму. Едва сам туда не свалился. Наконец ящик неуклюже встал на место, и из него раздался приглушенный крик.
Он выпрямился, тяжело дыша от усилий и от возбуждения, схватил лопату, начал забрасывать ящик землей, но сразу обнаружил новую проблему. Земли вокруг не слишком много – большую яму легко не закопаешь. Ну что за идиот! Надо было привезти землю с собой!
В конце концов он сгреб лопатой землю вокруг, стараясь брать понемногу со всех сторон, чтобы не оставалось подозрительных неровностей, и добавил камней. Камни отлично заполняли пустоту, а когда они с глухим стуком падали на крышку ящика, в ответ раздавались новые и новые крики.
Он работал не покладая рук, боясь остановиться. Скоро крики затихли – а жаль, хотелось бы и дальше их слышать… Хорошо бы и видеть искаженное ужасом лицо, и следить за тем, как она бьется о стенки и крышу своей тюрьмы. Но это, разумеется, невозможно…
И тут его накрыло. Он готов был взорваться; тело властно требовало разрядки.
Всего несколько секунд – и за кульминацией последовало невероятное, никогда прежде не испытанное им чувство полной и блаженной пустоты. Он смотрел на пустую темную дорогу, на силуэт бензозаправки, в звездное небо. И говорил себе: теперь у Дебры есть время, много времени, чтобы подумать о своем поведении!
Вдруг его взгляд остановился на заправке уже по-новому, с иным чувством. До сих пор она его не беспокоила: стояла ночь, и заправка была закрыта. Теперь же словно ударило: а камеры? У них наверняка есть функция ночного видения. Если по несчастной случайности какая-нибудь камера направлена в его сторону…
Как же это она раньше не сообразил?
Но тут же пришел ответ – тот же самый ответ: «Ты не думал, что в самом деле решишься».
Может быть, выкопать Дебру, сказать ей, что пошутил? Отвезти на автобусную станцию, купить билет до Нью-Йорка. Она наркоманка – если начнет рассказывать, ей никто не поверит!
А если поверят? А если он попал на камеру…
О боже!
Нужно уничтожить запись.
Платить за модное «облачное» хранилище для записей с камер безопасности затрапезная бензозаправка, разумеется, не станет. Скорее всего, камеры подсоединены к компьютеру. Надо лишь разбить окно, попасть внутрь, уничтожить запись и исчезнуть. Среди разнообразного снаряжения в фургоне есть лыжная маска. А перчатки у него всегда с собой.
Он начал рыться в коробке с инструментами. Разбить окно, проникнуть внутрь, уничтожить запись. Дело двух минут. И он будет в безопасности…
Глава 75
Дейл, Вирджиния, понедельник, 12 сентября 2016 года
Андреа проснулась внезапно: что-то вырвало ее из сна. Какой-то звук – она не поняла, какой.
Звук повторился. Стук в дверь. Она взглянула на часы. Половина двенадцатого. Какого черта?
Андреа встала и босиком прошлепала в гостиную. Кто-то снова постучал в дверь. Стук спокойный, вежливый: похоже, человек с той стороны не торопится.
– Да?
– Мэм, это офицер Браунинг из машины внизу, – послышался из-за двери приглушенный голос. – Мы получили сообщение, что в вашем доме посторонний. У вас всё в порядке?
– Здесь никого нет. Дверь заперта.
– Вы уверены, мэм? Соседка сообщила, что видела, как кто-то поднимался по пожарной лестнице. Не хотите, чтобы я зашел и взглянул?
У Андреа замерло сердце. Пожарная лестница ведет прямо к окну ее спальни! Она уверена, что окно закрыто на задвижку, но… Перед глазами возник ужасный образ: Род Гловер притаился под кроватью и ждет, словно чудище из ночного кошмара. «Мама, у меня под кроватью бука!»
– М-м, подождите… – Андреа подумала о том, чтобы надеть халат; но халат остался в спальне, рядом с окном – и с пожарной лестницей. Ладно, переживет офицер Браунинг, что на ней пижамный топик и нет лифчика.
Она подошла к двери, выглянула в глазок. У двери стоял мужчина в форме; он нетерпеливо оглядывался по сторонам, и Андреа не видела его лица.
Она отодвинула задвижку, отперла замок и распахнула дверь.
– Входите…
Он повернулся к ней лицом – и мир вокруг затрещал и рухнул. Невидимая угроза, смутное детское воспоминание, ночной кошмар – обернулись чудовищной реальностью.