— В… милицию!.. Звони! — выдохнул Вовка и закашлял. — Срочно!..
— Я позвонила уже.
— Сюда… пусть едут! Я им все покажу! Надо срочно!
Лизка все поняла, тут же набрала номер и заговорила:
— Тут один из мальчиков нашелся. Да, которые потерялись! У него коленка разбита, и еще… он плохо себя чувствует! Помощь нужна, срочно! Скорую? Нет, еще не вызывала. Хорошо… Адрес?..
Лизка назвала адрес, потом позвонила снова, но уже в скорую помощь. Вовка хотел сказать ей, что все в порядке, но закашлял снова. Воздух вырывался хриплый, горячий, у Вовки снова начинался жар. Тогда он откинулся на скамейке, прислонился затылком к забору и закрыл глаза. Стало темно и как-то тихо. Только сердце колотилось в ушах — быстро, трепетно. Вовка почувствовал Лизкину руку в своей руке, сжал ее крепко и улыбнулся. Даже дышать стало легче.
Потом Лизка ойкнула, совсем как тогда, в телефонной трубке, и напряглась. Вовка открыл глаза. На дороге, напротив дома, стоял Ваня. Тот самый, из хомяков. Был он высоким и худым, но с ощутимо выпирающим животом. Волосы, которых, видимо, никогда не касалась расческа, торчали грязными патлами в разные стороны. В руке у Вани была совковая лопата. Ваня недобро ухмылялся.
— Вы что, мелюзга, опухли в конец? — рявкнул он, делая шаг в их сторону. — Вы совсем охренели? Поставили на уши всю станицу, ментов навызывали, вертолет, вон, скоро за вами пустят! Вы кого из себя строите, а? Суперменов? Ну-ка, вставай, со мной пойдешь!
Лизка еще крепче сжала Вовкину руку. И в этот момент Вовка понял, что никуда он не пойдет. Просто потому что здесь, рядом, Лизка. И она нуждается в его помощи.
Вовка наклонился, поднял с земли осколок кирпича и крепко зажал его в руке. Встал с лавочки, загораживая Лизку. Ваня рассмеялся, хотя глаза его не смеялись вовсе — они горели злостью.
— С ума сошел, пацан? Я же тебя лопатой перешибу и не замечу! Как дам по голове и все. Лучше брось свою игрушку и пошли, по-хорошему.
— Зачем? — спросил Вовка, а голос предательски дрожал.
— Как зачем? Вы же хотите всем рассказать, что происходит, верно? А Женька вам хочет объяснить, почему этого нельзя делать. Понимаешь? Он толково умеет объяснять. Вы потом и пикнуть не посмеете. Ну? Идешь? Или лопатой по голове хочешь?
— Лопатой хочу. — сказал Вовка.
Лизка за спиной громко всхлипнула, схватила Вовку за плечо, шепнула:
— Лучше иди… Зачем ты так?
— Он же и тебя потом лопатой, разве не видишь? — спросил Вовка. — Они все и есть такие, как Артем читал в книжках — упыри, оборотни! Выглядят, как нормальные люди, а внутри монстры.
— Вот это ты загнул! — продолжал ухмыляться Ваня. — Ладно, не идешь сам, придется мне тебя заставлять.
Ваня бросился в их сторону, замахиваясь лопатой. Вовка швырнул осколок кирпича, угодил Ване в живот, потом закричал: "Прыгай!", и прыгнул сам. По спине ударили — сильно — и боль вспыхнула перед глазами разноцветными брызгами, будто кто-то плеснул в лицо радугой. Вовка почувствовал, что падает, потом ударился лицом о землю и куда-то покатился. Тело налилось неподъемной тяжестью, уши заложило, и сквозь странный, глухой шум донесся до Вовки далекий звонкий крик. Вовка подумал, что если с Лизкой что-то случиться, то он… то он…
А потом он услышал звуки сирены. И скрип колес. И какой-то шум. Радуга в глазах быстро погасла, уступив место темноте. Вовка потерял сознание.
Очнулся он в автомобиле. Как это всегда бывает, сначала показалось, что мир вокруг — это сон, но потом нахлынули эмоции, звуки, чувства, Вовка все вспомнил и встрепенулся. Сбоку сидела Лизка, заплаканная, но, вроде бы, спокойная. Рядом с ней — молодой милиционер, с редкими усиками. С другой стороны сидел врач в халате, что-то записывал в блокнот. Автомобиль мелко трясся на дороге. Куда-то ехали.
Увидев, что Вовка открыл глаза, врач взял его за запястье, принялся мерить пульс.
— Как себя чувствуешь? — спросил он.
— Нормально. — ответил Вовка. Голос вышел слабый, хриплый. — Только спина болит… и ноги.
— Это потому что тебе лопатой перепало. — сказал милиционер. — Но ты герой, молодец, помог задержать преступника!
Лизка часто-часто заморгала и отвернулась, прижав одну руку к глазам.
— Ты чего? — спросил Вовка. — Все же в порядке!
Лизка не ответила, только всхлипнула громко.
— Рассказывай, герой, что случилось. — добродушно попросил милиционер. — Как это вас в лес занесло? Где остальные? Что этот, с лопатой, от тебя хотел-то?
— Тут такое дело… — начал Вовка торопливо и быстро рассказ о том, что произошло с ним и друзьями за последние три дня. Начал с обнаруженных могил и закончил нападением хомяка.
Милиционер слушал серьезно, делал пометки в блокноте, а под конец достал большую рацию и начал передавать приметы Славика и Артемкиного дяди, а также описание джипа.
— Ну, вы натворили дел! — заявил он, спустя некоторое время. — Такого у меня на участке ни разу не было!
— Мы не виноваты… Мы собирались обо все рассказать.
— Да я не об этом. Я об этой шайке малолеток, которые затеяли обворовать могилы. Это же до чего надо додуматься! Кто их только воспитывал?
Милиционер посокрушался еще немного, потом стал снова с кем-то разговаривать по рации.
— Там мои друзья! — сказал Вовка. — С ними все в порядке?
— Одного нашли. Он въехал прямо в озеро, распугал всех рыболовов. Говорят, кричал что-то о том, что русские не сдаются, потом еще пытался плыть и тащить велосипед, но бросил его и поплыл так.
— А джип? За ним гнался джип!
— Джипа не видели. Рыболовы твоего друга вытащили и повезли в больницу. Скоро увидитесь.
В станице не было собственной больницы, где можно было содержать больных. Приходилось их возить в небольшой соседний городок. Ехать до него надо было минут двадцать пять, не больше.
— И больше никого? — спросил Вовка.
— Не волнуйся, герой, всех найдем. Не потеряются больше.
Тогда Вовка посмотрел на Лизку. Она все еще прятала глаза и всхлипывала. Вовка потянулся и взял ее за руку.
— Не плачь. — сказал он.
— Я и не плачу. — всхлипнула Лизка. — С чего ты взял?
— Ну, тогда и не плачь.
— И не буду…
И почему это милиционер и доктор так заулыбались?
Вовка смутился, убрал руки под одеяло, которым был укрыт, и принялся разглядывать потолок. Прошло двадцать минут, они приехали в больницу.
Глава одиннадцатая
Самым последним в палату попал Серега. У него был тяжелый ушиб бедра — он свалился с велика в овраг, долго катился, а потом ударился об острый камень, да так, что распорол себе джинсы и бедро.
За полчаса до Сереги привезли Толика, с распухшим синяком вокруг носа и шишкой на затылке — тоже упал с велосипеда, но не очень удачно. А Артем уже был здесь, когда появился Вовка, лежал на койке и успокаивал бабушку, которая лила горькие слезы и от счастья не могла произнести ни слова.
К Вовке тоже пришла бабушка и долго обнимала его, тихо плача. Правда, это не помешало ей отчитать Вовку почем свет стоит, и запретить кататься на велосипеде как минимум на неделю. Когда привезли Толика (а следом появилась и его бабушка), в палату зашли милиционеры. Среди них был тот самый, который сопровождал Вовку. Милиционеры вежливо опросили всех ребят, записали показания в блокнотики, оставили у каждого на тумбочке по несколько свежих персиков и удалились.
— Видели, какие важные! — кивнул Артем. — Вот поэтому я и хочу в милицию пойти! Чтоб тоже спасать людей и ловить преступников!
Бабушки быстро нашли между собой общий язык и вышли в коридор, чтобы не беспокоить ребят. Потом приехал и Серега, на коляске, с перемотанной ногой. Бабушка с ним не пришла, потому что ей было плохо.
— Ко мне папа прилетит завтра. — сказал Серега. — Ему уже позвонили. Мама там успокаивающие таблетки пьет.
В палате пахло лекарствами, сквозь окно был виден ухоженный парк, цветущие сирени, тропинки и лавочки.