— Ты тоже!
Гюнтер покачал головой.
— Я уже нет.
Запустив руку в карман, он достал все оставшиеся патроны и положил рядом с собой.
— Забирайте. Они вам нужнее. Мне хватит и одного, — он усмехнулся, а потом обратился уже к Риваю. — Сэр?
Ривай не вступал в перебранку, молча наблюдая со стороны. Подстреленные волки лежали рядом, а душа ныла так, словно подстрелили его, а не их.
Ривай лишь кивнул, дав понять, что слушает.
— Поможете мне дойти до какого-нибудь дома? Не хочу сдыхать посреди дороги.
Обычно последнее желание солдата было достаточно простым, чтобы его выполнить. Кто-то хотел передать слова благодарности семье или друзьям, кто-то просил обещания о победе, а кто-то хотел спрятаться и умереть в одиночестве, без посторонних глаз.
Поблизости был только один дом, около которого росла высокая ель. Тяжёлые ветви опускались едва ли не до земли, поэтому Ривай решил, что лучшего места не найти. Он помог Гюнтеру встать и перекинул его руку себе на плечо, принимая вес. Гюнтер морщился, но ничего не говорил, когда приходилось наступать на раненую ногу.
В ружье остался только один патрон.
Стараясь не запоминать выражение благодарности в глазах Гюнтера, Ривай отвернулся первым.
— Идём дальше, — приказал он.
Высокая ель ещё долго проглядывала над крышами домов.
Одинокий выстрел прозвучал слишком громко.
========== Глава XI. ==========
Возвращаться было сложнее. После выпуска в небо дымовых ракет, означавших конец сражения, Ривай не смог выдохнуть с облегчением. Когда они дошли до края города, им повстречались солдаты из некоторых других подгрупп. Кто-то был ранен, кому-то повезло остаться невредимым. Далеко не все остались живы. По дороге обратно приходилось постоянно смотреть под ноги, чтобы не запнуться о тела людей или волков.
Оружие далеко не убирали. Не было полной гарантии того, что все волки истреблены. В конце концов, никто не знал, был ли тот тоннель в доме, ведущий в лес, единственным. Ривай предполагал, что следующим шагом Эрвина будет приказ о проверке целого города ещё до того, как начнут очищать улицы.
Впрочем, Ривай глубоко сомневался, что выжившие, потерявшие здесь близких, смогут оставаться в Тросте и дальше. Наверняка большинство предпочтут переехать, например, в Гермину или Стохес. На данном этапе Трост нельзя было назвать городом живых, скорее — городом мёртвых. Число мертвецов определённо превосходило число живых.
Эрд шёл поблизости, не говоря ни слова. Тот солдат из Каранеса отправился помогать выжившим товарищам.
Ривай старался не думать о том, что двигался по городу, в котором провёл всю свою жизнь. Не нужно смотреть по сторонам — нужно смотреть под ноги.
— Командор Смит! У нас укушенный, на нас напал выживший волк на обратном пути!
Эрвин, как и прежде, оставался в центре внимания. К нему каждую секунду подходили всё новые и новые солдаты, говорившие наперебой.
— Ханджи! Нужно противоядие!
— Несите его сюда! Живее, тормоза!
Интересно, если бы они сразу повернули назад, Гюнтер был бы ещё жив?
— Ривай?
Он не поднял головы, пройдя мимо Эрвина Смита.
— Задание выполнено, Эрвин. Но это не означает, что мы победили. Трост сейчас уязвимее, чем когда бы то ни было.
Около Стены, грязные и уставшие, сидели выжившие люди. Признаться честно, Ривай думал, что их будет куда меньше. Медики оказывали всем помощь, кому-то делали уколы — определённо от волчьей инфекции.
Вокруг до сих пор дежурили солдаты с ружьями наготове. Никто ведь не говорил, что даже возле командора будет безопасно.
— Волк! — выкрикнул кто-то. — У ворот волк!
Солдаты резко развернулись, направив дула ружей в одну точку.
Из леса к воротам, медленно перебирая лапами, двигался белый волк. Он тяжело дышал, неся на спине свернувшийся комочек чего-то тёмного. Как удалось рассмотреть позднее, комочек оказался человеком. Точнее, ребёнком. Девочкой. Видимо, той самой, которую похитили.
— Пристрелите его!
— С ним ребёнок!
— Осторожно!
Как только волк дошёл до границы ворот, то остановился и опустился на землю, позволяя девочке слезть с него. Одежда на ней хоть и была потрёпана, а лицо перепачкано грязью, было видно, что никаких ран на теле нет. Девочка, держа волка за шею, сонно протёрла глаза и оглядела всех присутствующих — вокруг стояла тишина.
— Мам? — вдруг спросила она.
Из толпы выживших, хромая, вышла женщина. Та, которой первой пришлось пережить потерю ребёнка. Когда-то она умоляла найти её дитя, разве что не стоя на коленях перед командором Троста.
— Девочка моя! — воскликнула женщина, бросившись к ребёнку.
Плача, она обнимала её, гладила по спутавшимся волосам, целовала в перепачканные щёки.
— Мне холодно, мама.
Женщина сняла с себя тёплую куртку и закутала её.
— Ты не ранена?
Ребёнок покачал головой, улыбнувшись.
— Я в порядке. Но со мной были ещё двое — мальчик и девочка. Когда этот добрый волк пришёл за мной, они так и не проснулись, как бы я их не будила. Нужно вернуться за ними, мама!
Губы женщины задрожали, по щекам потекли слёзы. Мгновение — и она с яростью взглянула на белого волка.
— Ты не спаситель, белый волк! — воскликнула она, указав на него пальцем. — Ты такой же убийца, как и остальные! Ты нам не помог, когда люди умирали здесь! Ты просто жалок!
Трясущимися руками она достала из-за пазухи старый серебряный нож и, подтолкнув ребёнка к солдатам, кинулась на волка. Началась суматоха. Кто-то пытался её оттащить, кто-то, наоборот, выкрикивал ободряющие возгласы в попытке убийства волка.
— Сделай что-нибудь, Эрвин, — Ривай с трудом видел Эрена. — Эрвин?
— Я не повторю ошибку прошлого, — сказал он и, резко взведя ружьё вверх, выстрелил.
— Эрвин! — крик Ривай потонул в эхе выстрела.
Суматоха тут же прекратилась. Все, замерев, оглядывались по сторонам. Небо на горизонте чуть посветлело, а солнце бросило первые кроткие лучи на орошённую кровью землю.
Ривай мог поклясться, что слышал, как заскулил волк. На белой шерсти, прямо на груди, растекалось алое пятно.
— Я ведь говорил, что его миссия уже выполнена. Теперь в Тросте будет ещё спокойнее.
Когда ноги понесли Ривая вперёд, он не взглянул на Эрвина. Не было никакой злости, было только поглощающее волнение. Отбросив ружьё в сторону, он упал на колени рядом с тяжело дышащим волком. Волк поднял голову, посмотрев на Ривая испуганными большими глазами.
— Тише, — невольно попытался успокоить его Ривай, проведя рукой по шерсти от головы до спины. — Он промахнулся. Ты жив, ты всё ещё жив…
Бормотание перешло в бессвязный поток странных успокаивающих слов. Да, Эрвин промахнулся. Быть может, даже специально, но вовсе не ради того, чтобы оставить Эрена в живых. Он ясно дал понять, что считает спасение Эрена в прошлом ошибкой, а Эрвин Смит привык исполнять всё чисто.
— Эрен… Эрен, ну же, — продолжал шептать он, но в бессилии оглянулся, позвав: — Ханджи!
Та хотела было сделать шаг к нему, но громогласный голос Эрвина остановил её:
— Не смей, — Смит со спокойствием взглянул на Ривая. — Оставь его. У нас ещё много работы.
Пальцы Ривая всё ещё касались тела волка. Он чувствовал слабый пульс и еле уловимое дыхание. Не совсем понимая, что делает, Ривай поднял волка на руки — голова того безвольно свесилась вниз — и направился за пределы ворот, туда, где стояли оставленные лошади.
— Ривай! — зов Эрвина не достиг его, потонув в недоумённых бормотаниях людей за спиной.
Положив волка на лошадь, Ривай оседлал её, взобравшись на спину следом, взял в руки поводья, хорошенько пришпорил и понёсся прочь от Троста.