К счастью, моя лучшая подруга знает об этой моей особенности и принимает меня такой, какая я есть. В отличие от меня она любит устраивать вечеринки и, приглашая меня, всегда просит уточнить, приду ли я, и добавляет: «Не беспокойся, ты не должна приходить, если не хочешь!» Наше представление о качественном совместном времяпрепровождении: мини-перерыв, когда мы снимаем номер в отеле, почти не выходим наружу, заказываем еду в номер, смотрим запоем реалити-шоу, валяясь в халатах. Иногда со стороны выглядит так, будто мы поссорились, так как мы можем провести значительную часть дня отдельно друг от друга: она позанимается в спортзале, пока я принимаю ванну, или я выйду на пробежку, пока она проверяет свою электронную почту. На самом деле мы просто разрешаем друг другу заботиться каждая сама о себе, и это абсолютно бесценно.
У меня были проблемы в дружбе с угождением другим в ущерб себе. Правила в дружбе часто неопределенны, и, в отличие от протокола романтических отношений или трудового контракта, дружба может надавить на вас и вынудить исполнять различные действия без какой-либо определенности или защиты. Я раньше пыталась успокаивать людей, отпускать шутки, чтобы разбавить неловкую тишину, или предложить совет, когда у кого-то были неприятности, но больше так не делаю. По правде говоря, я не всегда хотела это делать и иногда выполняла эмоциональную работу ради позиции, которую не хотела занимать. Люди ошибочно полагали, что мое дружелюбие означало, что мы теперь друзья, и моя внутренняя угодница не хотела их расстраивать.
Друзья – не семья
Друзей, в отличие от семьи, выбирают.
По многим причинам это хорошо: мы можем отдать предпочтение тем людям, с которыми хотим дружить, и выбрать, с кем нам проводить время. С другой стороны, дружба не идет в комплекте с пожизненной гарантией; ваша сестра всегда будет вашей сестрой, но так не скажешь о друге. Дружеские отношения надо выстраи– вать и поддерживать, и угодники часто склонны к тому, что начинают угождать друзьям, чтобы добиться ощущения безопасности. Они могут никогда не задаваться вопросом, сколько усилий разумно тратить на поддержание отношений и в каких количествах уместно стремление сделать друзьям приятное. Им может быть сложно, когда их друзья обладают другим жизненным контекстом, другими представлениями об отношениях или другим определением угождения окружающим.
Дружеские отношения, построенные на пересечении между тем, что ищут оба человека, – радостное место встречи. С разными людьми будет разная степень этого пересечения, и у нас может быть, например, хороший приятель, с которым мы любим ходить вместе в спортзал или смотреть футбол по воскресеньям. Или, если повезет, лучший друг, с которым мы делимся самыми сокровенными мыслями и чувствами, и всю жизнь наши отношения состоят из взаимной любви и поддержки. Не важно, мало это пересечение или очень значительно, пока оно взаимно, все в порядке.
В отличие от семейных отношений дружба не должна длиться вечно. Красота дружбы в ее гибкости. Если обнаружится, что между нами становится меньше общего или что нашу дружбу больше не ценят, мы можем двигаться дальше и просто завести новых друзей.
Это не семья, значит, не на всю жизнь, поэтому мы не должны чувствовать давление, правильно?
Именно могли бы, если бы наша угодническая программа не заставляла нас паниковать от возможности завершения любых отношений. Мы настолько привыкаем обходить наши собственные потребности и чинить чувства других людей, что забываем о том, что можно закончить дружбу, если она нам больше не подходит, чтобы освободить место для новых людей, которые будут нам подходить. Мы настолько заняты тем, чтобы нравиться кому-то, что забываем спросить себя, а нравятся ли они нам.
Созависимая дружба
«Симбиотический» и «созависимый» – термины, которые мы часто слышим в разговорах об отношениях, где имеет место угодничество. В природе симбиоз – вза– имовыгодная созависимость между двумя организмами. В психологии это означает ситуацию нездорового доверия, что другой человек даст нам жизненно важные ресурсы. Не приют и еду, которые нам нужны были в нашем естественном младенческом состоянии, но эмоциональную опору, которую мы все еще ищем во взрос– лом возрасте, когда не выработали свой собственный внутренний стержень.