- Ты о чем?
- А ты о чем?
- О причине моего хорошего настроения, - подсказал Бледнов.
- Во время чумы, - дополнила Маруся.
- Что ж нам теперь ложиться и помирать, - нахмурился молодой человек, спиной прижимаясь к закрытой двери, перекрывая Кузиной проход в кабинет. - Согласись, без княжны стало легче дышать. Будто выбросили дурно пахнущий пакет с мусором.
- А не ты ли его выбросил? - пристально поглядывая на Дениса, поинтересовалась сыщица.
- Делать мне больше нечего, как убивать старушек, которые через год-другой сами скопытятся.
- Кто его знает, когда они скопытятся. Успеют открыть глаза многим и на многое, - философски рассудила Кузина. - Времени для откровений у них предостаточно. Такие типажи, как Тараканова, живут долго, другим людям портят нервную систему, а сами спокойны, как удавы. Почему у людей проблемы со здоровьем? Потому что вся жизнь - сплошной стресс. У Таракановой не было причины стрессовать: ни тебе семьи, ни детей. Не за кого переживать. С негативом, раздражением поступала просто - выливала на нас. Мы страдали от ее язвительных уколов, а ей наши страдания только в кайф.
- Довыливалась, - выдохнул Бледнов. - Не подумала старая грымза, что зло рано или поздно возвращается. Бумеранг. Круговорот гадостей в природе.
- Денис, признайся, это не ты её кокнул? Если это сделал ты, то я никому не скажу, честно слово! И не только не скажу, но подтвержу твое алиби.
- Скажешь, что весь вечер я провел с тобой? - без тени наглого намека спросил он.
- Скажу, что провел вечер в кругу моей семьи, - нашлась Маруся. - И мой муж это подтвердит.
- А твой муж не заинтересуется причиной такого ко мне расположения?
- Он... мне доверяет, - с сомнением в голосе произнесла Кузина.
- Мне никакие алиби не нужны, я не убивал Тараканову! - честно глядя ей в глаза, признался Бледнов. - И ее грязные намеки накануне я не воспринял всерьез. Надеюсь, никто и вас - тоже.
- Но она зачем-то вбросила фразу о... Конечно, это наглая ложь, но желание затронуть скользкую тему у нее почему-то возникло. Не припомню, чтобы вчера ты ее чем-то обидел. Только обидой можно объяснить ее намеки. Не с бухты-барахты ее понесло в ненужном направлении.
- Не с бухты-барахты, - пространно подтвердил парень. Мария взирала на него с недоверием, сложив колечком руки на груди. - Причина в тебе, - еле слышно признался он. - Княжна, впрочем, как и все остальные, заметила, что я... выделяю тебя среди других женщин. Одна ты не замечала. Или делала вид?
- Не замечала, - пошевелила губами Кузина. Ей давно никто не признавался, пусть не в любви, в интересе. Муж произносил слова любви на ходу, между прочим. Будто это не выражение чувств словами, а напоминание о чем-то незначительном, которое адресовано ей, супруге. Чтобы она, супруга, не "ходила в чужой огород", потому что ее здесь любят. Здесь всё ясно и понятно, без сюрпризов, приветов. Здесь обосновалась правда, спокойная, добрая, пусть ограничена в эмоциях. А там, в чужом огороде, еще неизвестно, как все будет. Может быть, на чужом огороде произрастает одна ложь с цветами придуманного счастья. Там все ненастоящее, не всамделишное. Мираж. А ты хочешь чего-то незаурядного, наполненного до краев новыми ощущениями, мечтаешь о яркой любви, потому и покупаешься на мираж.
- А вчера...
Маруся чуть не подпрыгнула, словно уже услышала жесткую новость о своем некрасивом поведении, которое быстро улетучилось из головы.
- Можно подумать, вчера мы с тобой уединились, чтобы заняться... черт знает чем, а княжна прознала, и попыталась унизить, - протараторила Маруся. Молодой коллега осуждающе поглядывал на нее, словно она являлась инициатором "черт знает чего", а он усиленно отбрыкивался, но в результате сдался под ее напором. Марусе стало неуютно под его взглядом. - Денис, я адекватно себя вела во время танцев? - напряженным голосом спросила она.
- Как монашка, - хмуро заметил Бледнов. Когда речь шла о покойной Таракановой, он так не печалился.
- Со стороны виднее. Допустим, она что-то увидела и додумала. Ограничилась тобой, до меня очередь не дошла. Или не захотела лишать себя маленьких радостей, которых завтра может и не быть. Решила перемести междусобойчик на следующий день. Не получилось. Но мы с тобой ей не помешали? - с вопросительными интонациями произнесла Кузина, словно сомневалась. Не в себе, в своем визави, который отчаянно пытался перевести разговор на личные темы.
- Мы, нет, - боднул головой воздух влюбленный парень.
- Тогда кто? Кому была выгодна смерть Инги Генриховны Таракановой? Кто хотел закрыть ей рот? Что она узнала такого необычного и опасного?
- Вчера мы с тобой танцевали, - монотонно заговорил Денис, восстанавливая события вчерашнего вечера. Так казалось Марусе. Но он пожирал ее глазами, что являлось доказательством того, что его мысли далеки от убийства, в котором его могут подозревать. - Вчера... был чудесный вечер. Ты... ты смотрела на меня по-особенному.
- Иван Васильевич, когда вы говорите, мне кажется, что вы бредите, - высказалась Кузина, позаимствовав реплику у актера Александра Демьяненко в роли инженера Тимофеева.
- Мне так показалось, - начал оправдываться несостоявшийся любовник. - Наверное, не только мне, раз полоумная княжна ляпнула о моей неправильной сексуальной ориентации. Хотела убить на корню твой интерес ко мне.
- Не было никакого интереса!
- Сейчас ты скажешь, что счастлива в браке.
- Ты сам всё знаешь.
- Знаю, но надежды рыцарей питают.
- Слушай, рыцарь, мне надо знать одно - ты или не ты?
- Я уже сказал - не я. Могу повторить столько раз, сколько потребуется. Не стал бы убивать старую женщину, даже имея вескую причину. Сидеть в тюрьме нет никакого желания. У меня много планов, которые я намерен осуществить.
Денис слишком откровенно пялился на Марусю, что заметила Нелли Павловна, и непроизвольно сбавила шаг, потом и вовсе остановилась, чтобы не мешать их разговору. Было понятно, что диалог не ограничен служебными рамками. Кузина стояла к Волновой спиной, поэтому не видела ее. Как бы Денис не был сосредоточен на объекте своей страсти, он заметил Волнову. Прихватил Марусю за локоть, отодвинул в сторону и услужливо распахнул дверь конструкторского бюро.
- Благодарю, - кивнула Нелли Павловна, и проскользнула в кабинет. Кузина старалась на нее не смотреть. Еще одно подмигивание она бы не оставила без комментариев.
- Пусть твои планы на будущее останутся при тебе, - опередила Маруся Дениса, который вознамерился продолжить свои признания.
- Не подхожу по всем статьям?
- Причем здесь подхожу-не подхожу. Если хочешь, чтобы мечта сбылась, лучше ее не озвучивать, - полушутливо заметила она.
- Сегодня одна моя мечта сбылась - я обыграл нашего признанного чемпиона по шахматам, Агеева, - похвалился Бледнов.
- Этого румяного дылду, что ли? Его фамилия Агеев?
- У этой дылды котелок варит будь здоров! Он всегда всех в шахматы обыгрывает. Но сегодня не его день. Видела, какое у него лицо было?
- Видела. Но скажу честно - он мне несимпатичен. Что-то в нем есть неприятное. Надменность, наверное. Постоянно нос задирает.
- А тебе хотелось, чтобы он ходил за тобой по пятам?
- Дурачина, ты простофиля!
- Согласен. На Агеева тебе плевать, ты другим мужчиной увлечена.
- Конечно, другим, своим мужем. Давно и навсегда.
- Речь не о муже, а о Панченко. Вы с ним постоянно шушукаетесь, ты ему глазки строишь, он тебе конфетки подсовывает.
- Тебе какое дело до наших шушуканий?
- Мне-то дело есть. Я тебе честно признался, что к убийству княжны не причастен. Теперь твоя очередь...