Глава 16.
За пять минут до построения у нас все было готово. Эдик Азизов пошел открывать двери актового зала, прихватив с собой Илью Борисовича. И вот представьте себе такую картину: в актовом зале заняты все места - как говорится, яблоку упасть негде; на сцене мигает индикаторами включенная аппаратура, но никого нет. Тут открываются двери актового зала, и через зал на сцену проходят четыре фигуры в накинутых на плечи длинных до пола шинелях и надвинутых до самых глаз шапках-ушанках с опущенными ушами. Понять, кто это, совершенно невозможно. Эти фигуры поднимаются на сцену и выстраиваются в один ряд, спиной к зрителям. Затем в актовом зале гаснет свет, и через несколько секунд зажигаются мощные лампы, освещающие только сцену. В свете этих ламп фигуры скидывают с себя шинели и шапки, превращаясь в элегантных девушек в блестящих брючных костюмах. Две девушки берут в руки гитары, одна становится за "клавиши", и еще одна девушка садится за барабаны. Над сценой зажигается полный свет (спасибо электрикам, которые за двое суток изготовили и установили это дополнительное освещение сцены), и девушки выдают будоражащую инструменталку. Таких аплодисментов и восторженных выкриков наш актовый зал не слышал со дня своей постройки. А нарядить девушек перед концертом в длинные шинели и шапки как раз и была наша с Лехой идея. Ну а подобрать в каптерке нужные по росту шинели труда не составляло. Я не буду перечислять весь репертуар концерта. Скажу только, что продолжался он полтора часа. Инструменталки сменялись известными песнями, зал буквально ревел от восторга, и только суровые взгляды отцов-командиров не давали особо горячим зрителям вскочить на ноги и броситься на сцену. Девушкам пришлось исполнить четыре песни на бис, пока командиры не поняли, что так может продолжаться очень долго, а просто уйти за кулисы девушки не могли из-за отсутствия этих самых кулис. Как только закончилась последняя песня на бис, в актовом зале прозвучала команда: "Встать! Выходи строиться". Актовый зал быстренько опустел. Когда все недавние зрители под командованием своих взводных, а кто и ротных командиров, убыли к "местам дислокации", мы опять обрядили девушек в длинные шинели и отвели отдыхать перед следующим концертом. Девушки быстренько переоделись в обычную свою одежду. До ужина (а следующий концерт был после него) оставалось еще много времени. Мы спросили у девушек, что показали им в части командир с замполитом? Оказалось, что почти ничего: плац, где проходили разводы на боевое дежурство и суточные наряды, спортплощадку, вход на КП и немножко прогулялись по территории части, демонстрируя наглядную агитацию. Нам пришла в голову идея показать девушкам наш солдатский быт. Эдик Азизов сходил к нам в роту, поговорил с Майоровым и получил разрешение на осмотр казармы, учебного класса, Ленинской комнаты, спальных помещений и даже оружейки. Девушки с огромным удовольствием согласились посмотреть, как мы живем. Идти до нашей казармы было недалеко, и через пять минут мы уже входили в ее двери. Нужно было видеть лицо дневального роты в этот момент. У молодого солдатика при виде молодых, симпатичных девушек вытянулось лицо, глаза вылезли из орбит, и он начисто потерял способность членораздельно говорить. Да, забыл сказать, что мы специально немного отстали от девушек, чтобы в казарму они зашли без нашего сопровождения. Нам было интересно посмотреть, что из этого получится. Но второй дневальный не растерялся. Пока первый бледнел, краснел и "жевал сопли у тумбочки", второй пулей бросился в Ленинскую комнату, где в это время Николай (а он сегодня был дежурным по роте) заполнял журнал "Приема/сдачи дежурств по роте". Мой друг и земляк Коля Трайстар лицом в грязь не ударил. Он галантно подошел к гостьям, представился и почти по уставу спросил: - Дамы, разрешите узнать цель вашего визита? Теперь немного растерялись милые артистки, но мы быстро вошли в казарму и все объяснили. В это время из канцелярии вышел врио командира нашей роты старший лейтенант Майоров. Он представился, поздоровался с девушками, даже попытался отпустить парочку комплиментов, но все увидели, что старший лейтенант дико стесняется. Майоров хоть и был женат, но опыта общения с девушками у него не оказалось. Он пробормотал, что мы им все покажем, а ему нужно идти проводить занятия с молодыми бойцами, и поспешил выйти из казармы. А мы, и правда, показали девушкам все от умывальника до спального помещения. Даже койки, на которых спали я и Леха, показали. Полиночка даже ради интереса прилегла на мою. Затем в сопровождении дежурного по роте Николая мы показали девушкам оружейку и закрепленные за нами карабины СКС. И в самом конце экскурсии, выйдя из казармы, мы направились в родную курилку. Разве могли мы не показать девушкам место, где мы проводили значительную часть своего свободного времени. А тут как раз подошло время идти на ужин. Командир с замполитом к этому времени уже убыли со службы; правда, полчаса давали цэу Эдику и заступившему дежурным по части командиру взвода телеграфного отделения лейтенанту Войтенко. Так что на ужин мы все пошли в командирскую комнату, где очень вкусно поужинали. Лейтенант Войтенко с нами идти не решился. Вся часть знала, что у красавца лейтенанта в это время был бурный роман с заведующей нашим военторговским магазином Любашей, девушкой во всех отношениях идеальной: красивой, доброй и хозяйственной. В нашем магазине Люба была и заведующей, и продавщицей, а иногда и грузчиком. Правда, был у Любаши и один недостаток. Уж очень Люба была ревнива и в приступе ревности способна на многое, от публичного скандала до применения кухонных принадлежностей в качестве оружия возмездия. А так как на Сашу Войтенко заглядывалось много молодых девушек, он хорошо знал по собственному опыту, что такое Любашина ревность. Поэтому решил не рисковать и на ужин пошел к Любе домой, так как та жила недалеко от части в деревне Вознесенка. Кстати, во время ужина мы обратили внимание, что наш водитель Сергей вовсю ухаживает за барабанщицей Таней и та благосклонно эти ухаживания принимает. После ужина мы проводили девушек готовиться к концерту, а сами пошли в курилку, чтобы им не мешать. В курилке уже находился сменившийся с наряда Николай. До утра он был свободен, а утром заступал дежурить начальником смены. У Николая был к нам вопрос. Сейчас заканчивалась смена у его Симы, и Николай хотел пригласить ее на концерт, но сомневался, можно ли ему это сделать. Тут в курилку з