Аррен усмехнулся, и я набралась смелости и взглянула в его лицо. Оно, надо сказать, было самым обычным, спокойным и располагающим. Орехово-зеленые глаза с темными густыми ресницами смотрели с нескрываемым любопытством, каштановые волосы были взлохмачены, по переносице тонкого крючковатого носа струился шрам, словно когда-то этот нос сломали. Одним словом, на меня смотрел вполне привлекательный мужчина, которого невозможно было заподозрить в чем-то плохом — но от него веяло тьмой и тревогой. Я невольно поджала босые ноги.
Дверь, из-за которой доносился шум, открылась, и в гостиную сам по себе выкатился маленький белый столик, на котором сервировали чай и закуски. Только увидев темный ароматный напиток в чашке и ветчину, сыр и овощи на фарфоровых блюдцах, я поняла, насколько сильно устала и проголодалась. Столик подкатился к нам, Аррен взял чашку и произнес:
— Прошу, угощайтесь. Там успокоительное, вам будет легче.
— У вас нет слуг? — спросила я, сделав глоток горячего чая. Он рухнул внутрь, и я наконец-то почувствовала себя по-настоящему живой. Все, что случилось со мной в доме Энтони Локсли, отступило и померкло, сделалось каким-то чужим, словно никогда не происходило со мной. От этого становилось легче. Аррен отрицательно качнул головой.
— Меня боятся, — ответил он. — Да и я не очень-то люблю посторонних в доме. Почему вы не пошли к родителям?
Я печально улыбнулась. Он, как видно, совсем не понимает, как творятся дела на свете.
— Такая, как я, может пойти только в реку, — со вздохом сообщила я. — Родители меня не примут. Сейчас их и так ждет скандал, моих сестер теперь не возьмут замуж. Возможно, им придется переехать.
— Разумеется, — кивнул маг. — Как я сразу не догадался… Как вас зовут?
— Джейн Холифилд, — ответила я, назвав девичью фамилию. Сегодня, подписывая брачный контракт, я каллиграфическим почерком вывела: Джейн Локсли — и новое имя разорвалось вместе с бумагой, на котором было написано.
Мне захотелось плакать. Но я смогла сдержаться — не хотелось показывать свою слабость и дальше. Достаточно было того, что меня вынули из реки.
— А я Аррен Эленбергер, — с легким поклоном представился мой спаситель. — Поешьте, вам это сейчас полезно.
Я взяла хлеб и ветчину, сделала сэндвич, послушно откусила и не почувствовала вкуса.
Что Аррен Эленбергер сделает со мной, когда я доем?
Аррен
Девушка была красива. Даже очень красива. Длинные каштановые волосы, заплетенные в косы, темные глаза, аккуратно вылепленное лицо, словно у куколки, но лишенное кукольной беззаботности. Сначала, вытащив ее из воды, я даже подумал, что поймал русалку, а не утопленницу.
Ощутив смертные флюиды в реке, я бросился бежать, едва набросив на плечи дождевик, в котором выходил в зеленую кухню в плохую погоду. Не хватало еще, чтобы яд проник в почву с водой — это погубило бы все высаженные растения. Простецы считают, что чем больше дряни, тем забористее выйдет зелье, но это было далеко не так.
Да, моя находка была из благородной семьи — и идти ей было некуда. Я невольно задумался над тем, что нам теперь делать. Отпустить ее неведомо, куда, пусть уходит — нет, так я не хотел. Спасение Джейн Холифилд пробудило во мне давние чувства, которые я когда-то убрал в самый глубокий шкаф своей памяти и больше не вынимал.
Я много лет жил один, надежно охраняемый от соседей, приятелей и девушек на выданье своей репутацией изысканного душегуба, который способен сделать яд из всего, что попадется ему на глаза. И вот теперь я спас юную утопленницу — и это будто бы наложило на меня некие обязательства.
Конечно, их не было, по большому-то счету. Я мог дождаться, когда Джейн допьет свой чай, дать ей несколько серебряных лир на дорогу и отпустить с миром. Но это было неправильно — тогда она ступила бы на тот путь, который неминуемо привел бы снова в реку.
— Что вы собираетесь делать? — спросил я. — К семье не пойти, друзья, как я полагаю, тоже не разбежались вас привечать.
Джейн кивнула. Сквозь несчастную растерянность, которая разливалась по ее лицу, проступила спокойная твердость — она приготовилась встречать свою судьбу, какой бы та ни была.
— Мне некуда идти, — призналась она. — Он даже одежду не разрешил забрать, выкинул меня в том, в чем была. Попробую утром все же сходить к родным, взять пару платьев. А потом… не знаю. Стану искать работу.
Я усмехнулся. Трудное это дело — найти работу, когда тебя окружает скандальная репутация. Завтра утром весь город будет судачить о том, как муж Джейн разорвал брачный контракт.