– Советуете и мне подумать над тем, что мне предстоит?
– Не помешало бы, – Снейп хмыкнул, поймав себя на стремлении проехаться по поводу отсутствия мозгов у Поттера, но удержался от подобного, не рискнув нарушить перемирие. – А как тебе удалось нас подслушать? – он указал на диван, предлагая присесть.
Гарри не стал ломаться и рассказал о своей прогулке по опушке Запретного леса и возникшем после того желании узнать больше. Заодно, сам того не заметив, ответил на пару наводящих вопросов и утолил любопытство Снейпа насчет предполагаемого количества хоркруксов.
– Вот и выяснил, что планирует Дамблдор, – хмуро подвел он итог своему признанию.
– Давай попьем чая. Правда, у меня есть только зеленый, потому что я другого не пью. Ты как? – отвлекая от жутких мыслей, поинтересовался Снейп.
– Не люблю такой, он сеном воняет и сильно горчит. Тетка почему-то была уверена, что это полезно для здоровья, и вечно всех травила зеленым чаем, – Гарри скривился, словно вспомнил тот вкус.
– Ничего подобного. Зеленый чай нужно уметь заваривать, – отметил Снейп и принялся колдовать над приготовлением горячего напитка. – Если не понравится, можешь отставить, – спустя пару-тройку минут он подал чашку Гарри. Тот поблагодарил, осторожно понюхал и кивнул.
– Запах другой, – затем отпил крохотный глоток и признал: – Вкус тоже. Не горький и рыбой не отдает, как у тетки.
– Рад слышать, – чуть ехидно отозвался Снейп. Естественно, его чай был другим. Ведь он содержал некоторые специальные добавки, делавшие аромат более выраженным, вкус мягким, а заодно превращавшие чай в своеобразное успокоительное, к тому же довольно сильное и не вызывавшее привыкания – это было не лишним на нервной работе двойного шпиона. Поговорив еще немного на тему чаепития и выслушав заверения Гарри, с относительным удовольствием выпившего предложенный ему напиток, что он все равно предпочел бы черный, Северус перешел к главному вопросу: – Поттер, что ты намерен предпринять?
– А что я могу? – мгновенно сник тот и сцепил руки в замок, пытаясь скрыть, что они задрожали.
– Хочешь, я помогу тебе покинуть Британию?
– Что?! – Гарри пораженно уставился на Снейпа. Подобного поворота он точно не ожидал. – Вы не можете этого сделать. Дамблдор…
– Я никогда не предлагаю того, что мне не под силу. Ты согласен сбежать? – Северус не блефовал, он был готов отдать Поттеру свой портключ, который перенесет его в Италию.
– Нет… – Гарри покачал головой. – Так нельзя. Я не могу предать друзей. Мне страшно, но… – на глаза навернулись непрошеные слезы, однако чувствовал себя Гарри на удивление уравновешенным.
– То есть ты собираешься исполнить то, о чем сказал Альбус? – допытывался Снейп, заставляя Поттера прямо сейчас принять решение относительно своей судьбы.
– Да. У меня нет другого выхода. Я же обещал Дамблдору…
– Ты ведь понимаешь, что не сможешь спокойно жить с такими знаниями? – заметил Снейп, подталкивая Гарри в нужном направлении. Насильно лишать его памяти он не хотел, с уважением отнесясь к стойкости парня, узнавшего, что ему предстоит пожертвовать собой.
– А мне все равно придется умереть, и чем раньше, тем лучше, – пробурчал тот себе под нос.
– Гарри, раз ты выбрал пройти путь до конца, то сделай это правильно. Ты же не хочешь, чтобы твоя гибель стала напрасной? – Снейпу и в страшном сне не могло присниться, что он будет беседовать о подобном с шестнадцатилетним парнем-смертником. – Тебе еще надо справиться с поиском и ликвидацией хоркруксов. А затем встретиться с Темным Лордом и позволить ему… – Снейп сглотнул, прервав фразу, зная, что Поттер и так в курсе, о чем он не договорил. – Альбус не зря на этом настаивает. А теперь подумай, сможешь ли ты все это выполнить, если постоянно будешь помнить о том, что ждет тебя в конце пути? Это слишком тяжкая ноша. Невероятно тяжкая! И это не вспоминая о наличии у тебя ментальной связи с Темным Лордом. Пусть он уже довольно давно тебя и не тревожил, это не исключает возможности, что он все же доберется до твоей памяти и выяснит, что ему уготовано. И тогда рухнет последняя надежда на его уничтожение.
– Вы намекаете на Обливиэйт? Я не хочу! Мне необходимо помнить! Я выдержу, – к окончанию фразы запал Гарри иссяк. – Я же снова буду злиться на вас, потому что забуду, каким вы можете быть. И вы снова станете сравнивать меня с отцом, – Гарри, казалось, до жути боялся потерять единственную настоящую поддержку, которую получил за прошедшие месяцы.
– Ты и в самом деле похож на отца: такой же импульсивный, упрямый, скорый на навешивание ярлыков и не желающий анализировать, почему кто-то поступает так, а не иначе. Воспринимай это как комплимент, ведь дети всегда мечтают походить на родителей, – Снейп говорил тихо и без иронии. – И речь идет не про Обливиэйт. Я надежно заблокирую твои воспоминания о сегодняшнем дне. Когда придет время, я просто сниму это ограничение. Гарри, это поможет тебе справиться с поставленной задачей.
– А вдруг что-то пойдет не так, и я никогда не вспомню? – Поттер сомневался, хотя и понимал, что ему предлагают пожить еще немного, не задумываясь о неминуемой смерти. И в этом действительно имелось много плюсов.
– Этого не произойдет. Поверь, я хороший специалист. Ты не забыл, что это мое задание – рассказать тебе о твоем долге? Но я все же подстрахуюсь и запрограммирую разрушение блока по ключевой фразе, – на миг Снейп замолчал, что-то прикидывая в уме, а затем предложил: – Кто-то из доверенных людей передаст тебе сообщение: «Северус приготовил для тебя зеленый чай», – Гарри усмехнулся изощренности затронутой темы. – Согласись, случайно ты нигде подобное не услышишь, так что и блок раньше срока не сбросишь.
– Как вы с этим живете? Все помнить и не паниковать… – сдаваясь на уговоры, спросил Гарри и подвинулся к Снейпу, прижавшись к нему в неосознанном поиске защиты от ужасов предначертанной им судьбы.
– Я сильный окклюмент и умею запирать до поры до времени не только знание о чем-либо, но и эмоции, – Снейп не стал противиться и обнял Гарри, раз тому требовалось именно это, чтобы набраться решимости сделать шаг в беспамятство. Увидев, как по его щекам покатились слезы, Северус, поддавшись подсознательному импульсу и подсказке интуиции, принялся их сцеловывать со страстью, какой не ожидал от себя. Гарри на миг замер, а затем удивленно распахнул глаза, и это помогло справиться с блокированием его воспоминаний. Поймав взгляд, в котором, как ни странно, не отражалось ни капли неприятия, Снейп с легкостью проник в сознание Поттера, и уже через несколько минут тот уснул, позабыв и о своей незавидной участи жертвы, и о приказе Дамблдора Снейпу относительно собственной смерти.
Спустя полчаса Поттер, одетый в мантию-невидимку, проснулся в одном из глухих тупичков на восьмом этаже. Он помнил, что шпионил за Снейпом, вызывавшим у него смутные подозрения в игре на два фронта, но не мог сообразить, как так вышло, что сам задремал, вместо того чтобы уйти, когда тот направился в кабинет директора. Сверившись со временем и выяснив, что пропустил не только историю и чары, но и опоздал на трансфигурацию, Гарри тут же потерял желание ломать голову над странностями и поспешил в больничное крыло, надеясь организовать себе освобождение от занятий, пожаловавшись на головную боль, которая и впрямь немилосердно донимала его после пробуждения.
***
Смерть Дамблдора от руки Снейпа стала для Поттера огромным шоком. Он даже прекратил сердиться на директора из-за жестокого приказа, полученного от него часом ранее в пещере, набитой инферналами, когда Гарри пришлось практически насильно поить того каким-то жутким зельем, тем самым причиняя ужасные мучения. Боль от утраты разрывала сердце, ненависть к Снейпу выжигала душу, а разум не желал смиряться с реальностью. И все же во всем случившемся имелась какая-то фальшь, Гарри чувствовал ее, но, обуреваемый яркими эмоциями, не мог сообразить, что же было не так с гибелью Дамблдора. Позже он неоднократно пробовал разобраться в своих сомнениях, но что-то словно мешало ему, не позволяя долго сосредотачиваться на этом вопросе. Зато по ночам частенько начало сниться одно и то же: кто-то жарко целовал его лицо, заставляя захлебываться от удовольствия. Однако когда Гарри во сне пытался отклониться, чтобы рассмотреть своего партнера (а он был стопроцентно уверен, что это мужчина, а не женщина), то выходило различить лишь пронзительный взгляд темных, как самая безлунная ночь, глаз.