- Нет, дурак, у наших соседей есть ястреб. Ты можешь съесть его!
- Ооо, но почему ты так заинтересована в том, чтобы подать мне его на завтрак?
- Аргх, у меня когда-то был щенок, мистер Том-том. В детстве, когда мама с папой мне его только подарили, я любила с ним играть. Он был моим лучшим другом. Но потом, в один день его нашли мертвым, с характерными следами от когтей, а наши соседи любят выпускать своего домашнего ястреба полетать, - коротко и с грустью ответила она, не вдаваясь в детали, я же тактично промолчал. - Пойдем, ты же голодаешь бедняжка, - схватив меня за руку, она потянула за собой на задний двор.
Невольно отметил, что мы снова держимся за руки. Немного подумав, я заметил, как легко происходят у нас физические контакты, причём инициированы они чаще всего самой Вайс. Не то чтобы я жаловался, я даже рад, но разве это не слишком быстро. Глядя на ведущую меня за собой девушку, я не мог отрицать, что мне самому она очень приятна. Особенно её личность, которая была куда взрослее сверстников из памяти Марка, что сильно подкупало моё взрослое я.
– Вот, лезь сначала на него, – оторвавшись взглядом от красавицы, я посмотрел туда, куда она ткнула своим пальчиком. Это оказался сарай. Я парень не глупый, и сразу понял, что она имела в виду, а точнее то, что взобравшись на него можно легко перепрыгнуть на соседний сарай, отделяемый от нас высоким деревянным забором.
- Ну ладно, - не имея причин отказывать, я, отойдя и разбежавшись, оттолкнулся от стены ногой и дотянулся до его крыши. Подтянувшись, я закинул на крышу ногу, а затем залез на сарай сам. Всё это я сделал с некой долей пафоса в движениях, желая показать девушке, что для меня это и не препятствие вовсе. Не мог удержаться и решил попонтовался паркуром перед Вайс.
Крыша была из металлочерепицы, поэтому ступал я по ней смело, буквально перейдя с одной крыши на другую. Оказавшись на другой стороне, я проверил двор и окна соседского дома на наличие жильцов и видеокамер, но не заметил их. Закончив осмотр, я спрыгнул с крыши сарая на чужой участок.
Соседний дворик оказался плотно засажен разными растениями. Тут была теплица, и даже натуральный колодец! Но самое интересное, это стоящая на другой стороне участка голубятня. Нет, Ястребенка? Короче, помещение, в котором сейчас жил ястреб. Представляло оно из себя постройку, состоящую из двух частей. Одна была похожа на небольшой сарайчик, а другая на куб из дерева, огороженный металлической сеткой, в котором и сидел ястреб. Сейчас этот пернатый смотрел на меня своими любопытными глазами, явно удивленный моему появлению.
Открыв клетку и зайдя внутрь за заграждение, почувствовал себя неловко и, пускай выглядело это слегка абсурдно, но я не мог не извиниться перед своим завтраком:
- Извини, благородная птица, но я пришел к тебе с вендеттой. Ты помнишь мистера Том-тома, которого ты съел? Так вот я пришел, чтобы отомстить за него, - птица, словно поняв мои слова, взмыла прямо на меня, но я был готов и успел трансформироваться в зелёную форму. Как и в прошлый раз, моя кожа позеленела, клыки и когти увеличились в размерах и остроте, а окружающая картинка стала более четкой, как и запахи. Интересно, в прошлый раз такого не было.
Ястреб со злобным криком приблизился и вцепился своими когтями в выставленную в защитном жесте руку. Пока это пернатое отвлекалось на одну из моих конечностей, я другой схватил его за лапу.
- Ау, - в ответ я почувствовал, как его когти сильнее вписываются мне в кожу. Заметив, что его схватили, ястреб принялся бить своими крыльями меня поголовье и пытался своим клювом выколоть мои глаза. – Ублюдок, да сдохни уже. – Почувствовав, как он укусил меня за палец на его конечности, я второй рукой ухватился за его голову, в то время как другая рука, несмотря на отчаянные попытки птицы, так и не переставала его держать.
Подвесив ястреба за лапу и голову, я поднёс его поближе к своему лицу. Он не переставал вырваться из моих рук и из-за всех сил царапал меня своей свободной лапкой, но было уже поздно. Мой рот быстро оказалась рядом с ним, а затем я с наслаждением впился в его грудь.
В рот сразу же брызнула кровь птицы, отдающая железным привкусом. Я чувствовал, как кости без каких-либо проблем дробятся, перемалываясь, а перья упираются мне в язык.
Но поддавшись какому-то древнему инстинкту, я не обращал на это большого внимания. Работая челюстями, я быстро продвинулся к самому вкусному – грудинке. Добравшись до неё, я с удовольствием принялся ее пережевывать вместе с перьями и костями, которые впрочем, не делали вкус моей добычи неприятным, а наоборот, только добавляли моему блюду приятные толики дикой изюминки.