— У них идёт бой. Сильный побеждает слабого, выбирает курочку, и вместе они устроят гнездо. Да ты не возись, они пугливые.
Обычно турниры турухтаны устраивают ночами, вот почему трудно их наблюдать, но иногда и днём, как было сейчас. Поединки поочередно шли в нескольких местах. Маленькие бойцы дрались отчаянно, награждая друг друга быстрыми и ловкими ударами клюва. Конем но, таким «оружием» нельзя нанести серьёзного повреждения противнику, к тому же воротничок из плотных перьев неплохая защита. Поединок обычно заканчивался бегством одного из бойцов, а победитель гордо оглядывался вокруг, словно приглашая желающего выйти на бой и померяться с ним силой. Эти поединки напоминали драку домашних петухов.
Володя прижался поближе ко мне и горячо, возбуждённо зашептал:
— Сфотографируй их, папа. Это так интересно. Ну же, сфотографируй. А то заметят они нас и улетят…
Я торопливо заменил обычный объектив телеобъективом. Выждал наиболее удачный момент и нажал спусковую кнопку. Щёлкнул затвор фотоаппарата, ещё, ещё. Маленькие драчуны насторожились. Наверно, звук, производимый фотоаппаратом, донёсся до них. Внезапно вся стайка поднялась в воздух и скрылась за поворотом реки.
А в альбоме появился редкий, замечательный снимок.
В ПОГОНЕ ЗА МАМОНТОМ
Мы возвращались на железнодорожную станцию без трофеев. За день даже ни разу не выстрелили.
— Передохнём, — сказал мой спутник. — Больше не могу. Вон, кажется, берёза поваленная? Посидим, покурим.
Я молча кивнул. Говорить не хотелось, настроение было препаршивое. Сели на ствол упавшей берёзы. Пряча от дождя папиросы, закурили.
— Столько расхваливали эти места, а на деле вышло не то, — снова заговорил мой случайный попутчик. Мы встретились ночью на станции. Решили бродить вместе, так веселее. Облазили все окрестные болота и даже не видели дичи.
— Бывает и хуже, — ответил я, чтобы хоть что-нибудь сказать.
— М-да… — протянул Василий Петрович. — А вы, собственно, какую охоту предпочитаете: по перу или по зверю?
— Как вам сказать…
— А я — по перу. К птицам у меня интерес, можно сказать, с детства. И начался он… с мамонта.
— С чего? — не понял я.
— С мамонта. Учился я тогда в шестом классе. Шли как-то мы из школы, а Петька Кадочников возьми да и спроси:
— Ты мамонта видел?
— Мамонта? — смотрю на приятеля: шутит? Не похоже. — Нет, не видел. Да и где его в нашем городе увидишь!
— Чудак ты, Васька! Не в городе, конечно, а в музее. На днях туда чучело привезли. Я уже бегал, смотрел. Вот зверюга! Огро-о-мный!
Новость была потрясающей. В музее мамонт! Петька уже видел его и теперь хвастает. А я даже не знал! Надо поскорее сходить, а то, чего доброго, ещё увезут мамонта из музея.
Прибежал домой, швырнул в угол сумку с учебниками, схватил пару пирожков с тарелки, достал из коробочки, где хранил свои сбережения, несколько копеек, и бегом в краеведческий музей.
Три раза обошёл все залы, а мамонта нет! Где же он? Ведь это не кролик, его нельзя не заметить. Правда, выставлены на стендах мамонтовые бивни, зубы, какие-то окаменелые кости, но всё это не то. И вдруг догадка: обманул Петька! Посмеялся, а я-то поверил. Ну попадись теперь, Кадушка, уж я тебе задам!
Ничего больше смотреть не стал, иду к выходу, а навстречу группа школьников. Наверно, пришли всем классом. Впереди ребят пожилая женщина. Хотел пройти мимо, но тут услышал:
— Сегодня мы познакомимся с птицами, которые встречаются на Урале.
Ого, птицы! Птиц я любил. Зимой у меня всегда жили в клетках синицы, щеглы, чечётки, снегири. Интересно, про каких птиц будет рассказывать учительница? Разве послушать? Всё равно уж теперь, да и деньги за билет заплачены. Подошёл ближе.
— Начнём с водоплавающих, — говорит учительница. — Отряд гагарообразных. Водоплавающих птиц легко отличить…
«А, — догадался я, — про уток будет рассказывать».
— …Легко отличить от биологически сходных групп по расположению ног у задней части туловища — почти у самого хвоста — и по плотному серебристому оперению на брюшке. Обратите на это внимание, дети. Посмотрите на клюв, он у них острый, прямой. Все они превосходно ныряют. Большинство наших видов относится к семейству поганок — птиц средней и малой величины. Для них характерна широкая кожистая оторочка на каждом пальце. Вот перед вами большая поганка, её ещё называют чомгой. Летом у взрослых птиц можно увидеть двойной хохолок и воротничок из рыжих перьев. Гнездится чомга часто на воде…
— Как это — на воде? — перебил я и сам испугался своего вопроса. Чувствую, уши загорелись, покраснели.