Настало время познакомиться Люксу с внешним миром, с обитателями нашего двора. Апрельским утром щенок вышел на крыльцо дома и зажмурился от яркого солнца. Посидев немного на крыльце, он сбежал по ступенькам и остановился возле блестевшей под солнцем лужи.
Посредине этой лужи растянулась толстая соседская свинья и блаженно хрюкала. Громко хлопая крыльями, в стороне прохаживался огненно-рыжий петух. Щенку он показался самым удивительным из обитателей двора. Медленно, боком Люкс подошёл к петуху, миролюбиво гавкнул. Петух остановился, приподняв одну ногу, слегка наклонил голову, разглядывая незнакомца то одним, то другим пуговкой-глазом.
Щенок подбежал вплотную и в ту же секунду получил меткий удар крылом по носу. Люкс ошалело посмотрел на драчуна, быстро повернулся и, откинув длинные уши, с визгом помчался прочь. Вслед ему несся тревожный крик петуха.
Люкс убегал во всю прыть, ничего не видя перед собой, не разбирая дороги. С разгона он налетел на свинью, только что вылезшую из лужи, чем немало напугал и её и себя. Это окончательно смутило щенка, и, поджав хвост, он забился под старую телегу в углу двора.
Всю эту картину я наблюдал из окна кухни и от души смеялся.
Отдышавшись и успокоившись, Люкс отважился на новую вылазку, но наученный горьким опытом, теперь вёл себя осторожнее. Погонялся немного за воробьями и, порядком вывалявшись в грязи, усталый вернулся в дом.
Теперь мой питомец каждый день гулял во дворе и очень скоро стал чувствовать себя там полным хозяином. Обойдя свои новые владения, он ложился где-нибудь на солнцепеке, притворяясь спящим, но через приспущенные веки зорко следил за всем, что делалось вокруг.
Но скоро я возобновил занятия. Люкс учился находить и подавать поноску, гулять «у ноги», вырабатывал свой «почерк» поиска. Чутьё у него было хорошее. Куда бы я ни прятал тряпичный мячик, он быстро находил его. Но стойку пока не делал. Я не очень огорчался: задатки были, а остальное выработается в поле, когда придётся искать настоящую дичь.
…Отцвела сирень, прошумели майские грозы. Весна перешла в лето. И вот, в один из июньских дней мы с Люксом впервые отправились в поле повторять старые уроки. Беззаботное детство сеттера кончилось, началась пора юности, пора работы. Люкс, казалось, понимал это. Он шёл у ноги торжественный, праздничный, словно чувствовал, что от него хозяин многого ждёт.
ПИСЬМО ИЗ МОСКВЫ
Громкий треск будильника врывается в мирную тишину утра. Будильник трещит настойчиво, оглушительно, славно задался целью разбудить весь дом. Я знаю, что сейчас пять часов, надо вставать, одеваться, а потом шагать по дороге добрый десяток километров к соседнему озеру, чтобы успеть на утренний утиный перелёт.
Но вставать не хочется. Накануне я поздно лёг, и даже заманчивые картины предстоящей охоты не оказывают своего волшебного действия. «Вздремну ещё часок, — решаю я, снова укрываясь с головой одеялом, — теперь светает поздно, успею».
Будильник замолкает, сонная тишина опять хозяйка в доме. Но вот слышатся лёгкие шаги. У кровати они замирают. До меня долетает глубокий вздох. Чувствую, как кто-то медленно стягивает одеяло. Не открывая глаз, придерживаю сползающее одеяло. Лица касается что-то влажное, холодное. Я вскакиваю: возле кровати стоит Люкс и виновато смотрит на меня, помахивая хвостом.
— Ах ты, безобразник! — ругаю собаку.
Сеттер тихо и радостно повизгивает: «Извини, хозяин, но знаешь сам, пора собираться». Я грожу собаке пальцем и начинаю одеваться. Люкс делает вид, что обижен, отходит в сторону. Притворщик, меня-то ему не провести, на морде у пса написана радость, он доволен.
И так каждый раз, когда надо рано отправляться на охоту. Если не услышу звонка, — сеттер не позволит проспать. Я благодарен своему четвероногому другу: если бы не он — я пропустил бы не одну утреннюю зорю.
— Мошенник, — продолжаю я ворчать, — поспать не даст. Дрянь собака, выпорю собаку.
Но «дрянь-собака» всё принимает в обратном смысле и всем видом выражает восторг. Он тоже изучил меня, его тоже трудно провести. Сеттер носится по комнате, кружится на месте, пытаясь поймать собственный хвост, старается лизнуть меня в лицо или руку.
— Отстань, пожалуйста, не время сейчас целоваться. Мы же опаздываем на зорьку.
Всё у нас приготовлено с вечера, и сборы заканчиваются быстро. Осторожно проходим через комнаты, стараясь не шуметь — вся семья ещё спит. Кухонные окна не прикрыты ставнями. Виден серый мрак начинающегося осеннего утра. В стёкла мерно барабанит дождь. Вода косыми струйками стекает по окну.