Ясно. Значит теперь буду мыслить на драконьем. Хотя, иногда, специально для Эдара, можно выдать пару фраз и на человеческом.
Воин вскидывает на меня изумленный взгляд. Что? Был уверен, что знаешь все языки? Увы, всем иногда приходится разочаровываться. Человек растерянно вздыхает, успокаиваясь, и произносить:
— Вот как…. Неплохо. Но почему — сейчас, а не на перевале?
— Почему сейчас? Чтоб не вкладывать меча в руки врага. Почему не на перевале? Там я не видела врагов и не искала излишнего внимания тех, кого может заинтересовать иной язык.
Эдар устало склонил голову. Что, опять молчим?
— Вечером мы отправляемся в путь. Если тебе что-то нужно, долси Ян, скажи. Я сделаю все, что в моих силах, чтоб твоя судьба не была слишком тяжела для тебя, — Эдар устало вздохнул.
Вот как? Хм, долси Ян, но — на «ты»…. Почти как «леди Ися». Вот только в этих словах искренняя благодарность, а не насмешка. Или ты просто хорошо умеешь играть, Эдар? Вот только для чего может быть нужна такая игра? Я ведь… всего лишь лои.
Так значит, что мне нужно? Ну, для начала:
— Быть может, снимешь ошейник? — в голосе против воли прорезается боль и обида, заставляя воина вздрогнуть.
— Долси Ян, — тихий усталый вздох, — Ты ведь понимаешь, что это — не возможно. Не здесь, не сейчас.
— Почему? — зло фыркаю. Тэ! Он выглядит таким виноватым…, что совсем не хочется на него злиться, — Я ведь всего лишь рабыня? К чему сложности, вроде зачарованного ошейника?
— Тебя не воспринимают в серьез, долси Ян, но я видел, на что ты способна. И слишком хорошо могу представить, что ты устроишь, если будешь свободна. Я не могу рисковать товарищами, — упрямо поджимает губы, вскидывая на меня глаза. Сейчас серые омуты переполнены отчаяньем и упорством. Вот как? Значит, ошейник — твоя личная инициатива, да, Эдар? Мило. Но вот цель… защитить от меня….
— Ладно, Бездна с ошейником, — почти рычу, и, сбавляя тон до шепота, спрашиваю, — Но хоть лезвие какое-нибудь?
— Долси Ян, — серые глаза становятся бездонными омутами, — Этого я тоже не могу позволить.
— И что, мне теперь когтями себя расцарапывать, чтоб Лилю покормить? — зло шиплю.
— Здесь довольно рабов, чтоб кормить твою… питомицу. Если нужно — я сам могу пустить им кровь, — решительно откликается Эдар. Лишь только… в глубине ещё остаются нотки боли.
— Подойди, — произношу, чтоб поймать ещё один удивленный взгляд, — Ну! Подойди же!
Задумчиво кивнув, воин приблизился ко мне.
— Режь, — протягиваю ему руку, — Что? Разве я теперь не рабыня? Или ты откажешься от только что произнесенных слов?
— Разве рабыня приказывает хозяину? — с грустной улыбкой отозвался Эдар и, сев на ковер, вытащил кинжал, — Где?
— Лучше — ладонь, — задумчиво откликаюсь. Может, попробовать выбить и приставить ему к горлу? Да нет, ни к чему… во всяком случае — сейчас.
Лезвие легко, почти незаметно прокалывает кожу, и воин вновь прячет оружие в ножны.
— Где Нэри? И Ачи? — спрашиваю, глядя, как Лили приступает к трапезе.
— Нэрит пленен, он станет воином черной сотни…. Ты ведь и сама знала, что у нас есть войска, состоящие из вампиров, — Эдар растерянно улыбается, — Ачи — исчез без следа: его ищут по всему перевалу, но не находят даже следов.
Вот как, что ж. Как говориться лучше, чем ожидала, хуже, чем надеялась. Ачи должен быть с Асилем. А Нэри… Нэри нужно найти и поговорить. Хотя бы о том, что лучше делать дальше. Вот только… на каком языке? Ладно, может он сам что-нибудь подскажет?
— Эдар, может быть, ты хочешь мне что-то сказать? — спрашиваю, не поднимая глаз. Лэ! Ну не похож он на предателя! Да и ненавидеть его как-то не получается….
— Как бы то ни было, я считаю себя твоим должником, долси Ян, — устало вздыхает воин, — Если ты не будешь слишком любопытна, думаю, смогу через какое-то время договориться, и отправить тебя с караваном, куда пожелаешь, — Эдар внимательно вглядывается мне в лицо. Что? Теперь, когда недоступны мысли, пытаешься читать мимику?
— Я никуда не пойду без Нэри, — зло фыркаю.
— Я ждал такого ответа, долси Ян. Значит, ты отправишься с нами в черную сотню. Но, тогда пути назад — не будет, — устало откликнулся воин. «С нами»? А ты что, в сопровождающие идешь? И как далеко?
— А больше ты ничего не хочешь сказать? — все же заглядываю в серые глаза. Теплые и решительные, со спрятанной в глубине виной. Правда? Игра?
— Ты…, - в голосе звучит сомнение, но, все же, воин заканчивает вопрос, — Ненавидишь меня?
Задумчиво прикусываю губу:
— Я, кажется, ещё не умею ненавидеть. Но и от моей злости бывает достаточно разрушений.
— Ты в праве винить меня, но… это моя страна, Ян, и мой долг, — решительно произносит воин.
Что? Слова разбивают сложившийся образ. Значит… не просто «стойбище саэ», молодые дворяне на охоте? Неужели это охрана границы?
Не рискнув говорить, в мыслях повторяю эту фразу на языке Ассиды.
— Ну не именно границы, — удивленно откликается Эдар, — Внутренняя стража. В связи с угрозой атаки — устроен стационарный пост. Но… за кого ты приняла меня? — тихий, растерянный шепот.
— К чему принимать за кого-то того, кто сам представлялся? — безразлично пожимаю плечами, любуясь насытившейся змейкой. Лэ! Если все так…. То мне не в чем тебя обвинять, Эдар. В конце концов, пусть мы и не враги Торгета, но уж и на законное наше поведение не слишком-то тянет. А, если добавить, обещание отпустить меня, то это и вовсе едва ли не преступление против родины! Вот только Нэри…. Стоп, а кем же тогда ты отправляешься в эту черную сотню?
— Контрабандист? Работорговец? — задумчиво прошептал он, — В таком случае, мне остается лишь удивляться, что ты вообще согласилась со мной разговаривать.
— Мне хотелось понять, — растерянно пожимаю плечами, — И, Эдар… мне не в чем винить тебя. Ты не причинил мне зла. «Каждый делает свой выбор»…. Ты ведь так тогда сказал? И… ты тогда его и делал, да? Знаешь, я скорее назвала бы тебя предателем, поступи ты иначе, — задумчиво вздохнув, с улыбкой добавляю, — Но не надейся, что я буду защищать тебя, когда Нэри тебе за эту засаду бить будет. Кстати, где он? Я могу с ним поговорить?
— Конечно, Ян, — растерянная улыбка, появившаяся на лице воина во время моего монолога, пропала, — Только… на нем надет более жесткий ошейник, чем на тебе. Гораздо более жесткий….
Вот как? Тэ! Это может стать проблемой! Мне и Риста с его ошейником хватило…. А теперь ещё и Нэри.
Глава 6. Основные сведенья о структуре общества Торгета
— Отвернись, мне нужно одеться, — решительно приказываю, выпутываясь из одеяла.
— Конечно, — Эдар послушно поворачивается к очагу, — Если хочешь, мы можем навестить Нэрита сразу после обеда.
— Я не голодна, — фыркаю, натягивая одежду. Лэ! А в ней жарко не будет? Хотя… сейчас скорее время опасаться холодов: все-таки уже почти конец суши, — И не хочу терять время. А почему мы? Или оставаться наедине с ним мне тоже нельзя?
— Ян…, - мой вопрос заставляет Эдара растерянно раскашляться, — Конечно, мне не составит труда выти из шатра, но… на нем жесткий ошейник. Теперь он уже ни с кем не будет наедине. Только со своим направляющим.
Растерянно замираю. Тэ! Неужели контроль настолько жесткий?!
Хотя… едва ли его удалось бы удержать другим способом. Да и этот не кажется особо надежным. Сдержав вздох, натягиваю тунику.
Вот только… а этого самого «направляющего» им не жаль? Проживать сразу две жизни, причем одну — за абсолютно чуждое тебе существо… врагу такого не пожелаешь!
— Вот как, — растерянно шепчу, затягивая пояс халата. И уже твердым голосом продолжаю, — А сапог у тебя не найдется? Как-то не привыкла босяком ходить.
— Подобрать здесь что-то тебе по ноге не получилось, — виновато откликнулся Эдар, — Но можешь пока попробовать вот это…. Мне уже можно смотреть? — с ноткой насмешки уточняет.
— Угу, — задумчиво вглядываюсь в странные сандалии, уместившиеся в руках воина: просто дощечка со множеством кожаных ремешков. И, отдельно, теплые носки, — Наверное, подойдет. Спасибо, — подхожу и пытаюсь взять обувь, но воин останавливает меня: