— Думаю, лучше я сам. В этих ремешках не так просто разобраться с первого раза, — мягко и совсем необидно улыбается, — Садись.
Без промедления здесь же опускаюсь на ковер. Хм, а удобно: мягко, не хуже чем на кровати…. А, пожалуй, и лучше. Все-таки, в степняцком понимании комфорта есть своя правда.
— Вот и все, — произнес Эдар, старательно перепутав все ремешки, — Если не хочешь есть, то можем идти.
— Конечно, идем, — послушно вскакиваю и направляюсь к «двери». Хм, а ничего: конечно сандалии чуть тяжеловаты, но ремешки совсем не жмут, не сковывают движения, как я опасалась.
— Постой, Ян, — на плечо опускается ладонь, — Наедине ты можешь вести себя вообще как пожелаешь…. Да и при рабах — тоже, но сейчас, в лагере…. Было бы неплохо, чтоб ты хоть чуть-чуть демонстрировала смирение…, - Эдар растерянно замолкает. Вот как? Интересно, и как он себе это представляет? А, впрочем, почему нет? Если только в разумных пределах.
— Эдар, — растерянно вздыхаю, — Если честно, я вообще не особо представляю себе, как это должно выглядеть… и на сколько это сочетается с моим представлением о допустимых поступках. Так что ничего обещать не могу.
— Думаю, пока будет достаточно, если ты будешь идти за мной со склоненной головой и не будешь ни с кем заговаривать. Прости, — виноватая улыбка.
— Хорошо, Эдар. Я попробую, — устало улыбнувшись, застываю у щели-входа, ожидая пока выйдет саэ.
Вот только обещание нарушаю почти сразу: когда ещё будет возможность увидеть военный лагерь Торгета? Солнце заливает стройные ряды шатров, идущих вдоль гор в несколько рядов. Чуть дальше устроен загон для коней и быков, и коновязь с оседланными лошадьми. На случай тревоги? Здесь же, возле животных устроились и рабы: кто-то следит за скотом, кто-то, устроившись на шкурах, что-то чинит или чистит.
Быстро оглядев стойбище, склоняю голову и иду за Эдаром. Под ногами, меж частых камней, пробиваются сухие стебли всевозможных трав. Впрочем, не высокие: тропинка уже давно нахожена. Надо полагать, с начала суши…. Хм, интересно, а из каких тогда источников Торгет узнал о приближающейся войне, если так поторопился закрыть границу? Настолько хорошо устроена разведка? Или… быть может, и вовсе негласно поддерживали начало бунта: ослабление Ассиды Торгету только на руку. Ну и третий вариант: война — лишь прикрытие для каких-то ещё неизвестных причин.
Идти пришлось недолго: уже через хои мы вошли в палатку, гораздо более бедную, чем Эдарова, но устроенную практически так же. Разве только окно было закрыто плотной тканью, а в том месте, где спала я, расположился Эр-таан.
— Нэри? — тихо зову, медленно привыкая к окружающей полутьме. Эдар молча отходит в сторону.
— Ян? — недоверчиво откликается Эр, поднимаясь, — С тобой все хорошо?
— Да, я в полном порядке, — подхожу ближе и сажусь на ковер, жесткий и потертый, — Как… ты?
— Как обычно, — тихо усмехается, — Даже, похоже, от стрелы удастся избавиться раньше, чем я ожидал.
— Правда? — удивленно вскидываю брови. С одной стороны, конечно, хорошо, а с другой: не слишком ли велика цена?
— Да. Торгету не нужны раненые воины, — узкие губы изгибаются в подобии улыбки, едва заметной в полутьме шатра.
— А от ошейника? — грустно вздыхаю, склоняя голову — Или тебе нельзя об этом думать? — против воли в голосе звучит злость.
— Ну, абстрактно порассуждать никто не мешает, — Нэрит угрюмо усмехается, — Вот только мне сложно представить того, кто смог бы снять эту дрянь в короткие сроки. Разве что зельхи…. У тебя случайно знакомых нет?
— Глупая шутка! — рычу, отворачиваясь от Эр-таан. Взгляд цепляется за темную груду в углу…. Что это? Ттан-хе…. По-видимому, Нэри от обеда отказываться не стал. Бедняга хоть жив ещё? Или….
Мгновенно измененное зрение подсказывает ответ: жизнь уже несколько часов назад покинула бедолагу. Ттан-хе. А по ауре вампира скользят странные колебания. Что это? Неужели недовольство? Жалеешь, что я увидела останки твоего «обеда»? Тэ!
Тяжело вздохнув, поворачиваюсь к вампиру.
— Ну, если очень интересно — то есть, — заставляю себя выпрямиться и насмешливо улыбнуться, — Вот только немножко мертвый. И далеко отсюда. Интересует?
— Ян, прости, — Эр виновато вздыхает, — Я не хотел тебя обидеть…. Просто…, - задумчиво махнув головой, добавляет, — Наверное, к этому разговору лучше вернуться позже.
Позже? О зельхи? Зачем?
— Вот как? — растерянно склоняю голову к плечу, — Хорошо. Знаешь, этот разговор такой странный…. Я ни в одном твоем слове не могу быть уверена: ты ведь сейчас можешь быть просто «куклой»….
— А твои мысли могут быть открытой книгой для окружающих, — грустно усмехается вампир, — Торгет — место, где доверять нельзя даже тем, в чьей верности не сомневаешься.
Справедливо: в стране переполненной телепатами мысли даже самого преданного друга могут случайно стать доносом на тебя…. Да и ударить в спину может тот, кто этого не желает, в один миг превратившись в марионетку здешних Ша.
— Здесь… страшно жить, — невольно вздрагиваю и склоняю голову. Наверно…, наверно это ханство ближе всего по устройству к империи зельхи…. Разве так можно?! Это неправильно! Просто недопустимо! И не только со стороны тех, кто поддерживает это устройство, но даже и те, кто просто не вмешивается!
Вот только… имеем ли мы право пытаться что-то здесь изменить? И можем ли это сделать? К примеру, уничтожение имеющейся власти приведет лишь к смуте…. Тэ! Наверное, единственный способ что-то здесь сделать: стать ханом и медленно менять страну изнутри…. Только, боюсь, мне для этого не хватит ни знаний, ни умений, ни выдержки: как править теми, половину из кого хочется просто уничтожить?
Да и какое я имею право вмешиваться в чужую жизнь? В чужую страну, живущую по своему закону?
— Местные давно уже привыкли, — насмешливо пожимает плечами Эр. Темные глаза углями вспыхивают в полутьме, — И, если в Ассиде часто говорят не то, что думают, то здесь думают не то, что чувствуют. Жаль, что все так вышло: я надеялся, удастся провести тебя без встреч с местными.
Не встречаясь с местными? Почему? Нет, конечно, столкнуться со здешней стражей — приятного мало, но, в любом случае нам понадобилась бы и еда, и кони, а их проще достать у людей. Лэ! Да «не встречаясь» мы бы через Торгет несколько месяцев шли! Глупо. Значит… ты не хотел, чтоб именно я встречалась с ними? Надеялся… защитить меня от этой правды? Зачем? Хотя… это можно понять: после моей истерики в Сайтерне… да и в Вирне. Пожалуй, желание держать меня подальше от настоящего Велира вполне понятно. Вот только… слишком уж это близко к обману.
— Не стоит Нэри: если здесь все так непохоже на мою родину, то, скорее, это повод получше изучить ханство, чем прятаться, — слегка качаю головой.
— Рад, что ты столь оптимистична, — Эр тихо фыркает, — Не смотря ни на ошейник, ни на открытость твоих мыслей всей округе.
— Мой ошейник не такой уж жесткий, — задумчиво пожимаю плечами, — А на счет мыслей: сомневаюсь, что здесь найдется хоть один Ша знающий язык, на котором я сейчас думаю. Кстати, а почему всей округе? Как бы ни культивировались здесь телепаты, все торгетцы ими стать не могли, — растерянно склоняю голову.
— Не все, конечно, но уж хоть один в любом племени должен быть. Здесь их называют Повелителями душ и каждый, не зависимо от прочих занятий, состоит в одной из Изумрудных сотен. Пожалуй, телепаты Торгета — одна из самых несвободных категорий населения, хотя и очень почетная.
Со стороны Эдара раздается фырканье, но в наш разговор саэ не вмешивается. Хм, по-видимому, у него другой взгляд на это.
Надо полагать, здешние Ша постоянно общаются друг с другом, а, значит, их мысли не просто могут быть иногда услышаны, но просматриваются постоянно…. Действительно, «не думать, то, что чувствуешь».
— А что это за прочие занятия? — уточняю, пытаясь решить, как общаться с Нэри. С одной стороны — на нем жесткий ошейник, а с другой: все равно он лучше разбирается в ситуации. Может попробовать как-то общаться намеками? Лэ! Никогда не умела плести словесные паутины…. Хотя, если это нужно, есть надежда, что Нэри сам попробует на что-то намекнуть.