Если спуститься к земле, на дно этого древесного «океана», глазам откроются могучие толстые стволы, гладкие и ровные у одних пород, кряжистые и перекрученные — у других. Эти массивные живые колонны, надёжно и глубоко держащиеся за землю корявыми пальцами-корнями, подпирают тяжёлый зелёный свод, который на нижних уровнях полностью заменяет голубое небо.
Подлеска в таком лесу почти нет. Среди мягких мхов, среди усыпанных цветами и яркими ягодами лужаек лишь иногда встречаются небольшие рощицы кустарника или молодняка. Да бывает ещё, что просвет между лесными исполинами позволяет какому-нибудь дереву не столь мощной стати тоже пробиться наверх, к почти невидимому снизу солнцу, вознеся свою скромную вершину чуть ли не на уровень сплошного зеленого полога.
И недаром такие леса называются эльфийскими. Посередине между небом и землёй, на толстых ветвях, иногда можно обнаружить почти незаметные снизу изящные, ажурные жилища, сплетённые из ветвей и листьев: небольшие, уютные домики маленький фей и роскошные дворцы их старших братьев — эльфов.
В одной небольшой деревеньке среди ветвей, как раз и состоящей из таких эфемерных построек, возле одного из древесных жилищ, зависли две феи. Они то чуть поднимались вверх, то, наоборот, «проваливались» вниз — тонкие полупрозрачные крылышки трепетали с огромной скоростью, стараясь удержать миниатюрных девушек на одной высоте.
Причудливые светотени и с трудом пробившиеся сквозь листву лучи солнца плясали на стройных, почти обнажённых телах фей, будто раскрашивая нежную светлую кожу в лесной камуфляж. Ветерок играл усыпанными светлячками золотистыми волосами одной девушки и салатными — другой. Играл он и лёгкими, будто совсем невесомыми одеждами. Казалось, налети порыв чуть сильнее — и треугольные набедренные повязки, которые закрывают и так не сказать чтобы много, задерутся совсем, открывая любопытным взглядам всё без остатка. Особенно, если эти взгляды направлены снизу, с земли…
Напротив парящей в воздухе парочки, на помосте перед входом в небольшой и аккуратный, как всё у этого народца, домик, сидела ещё одна фея. Свесив одну стройную ножку вниз и болтая ею, а другую поджав под себя, она увлечённо играла с голым заливисто смеющимся малышом, по человеческим меркам лет пяти-семи. Вокруг были разбросаны бутоны цветов, порхали бабочки. На лице девушки играла счастливая улыбка.
Ребёнок был очень похож на фею, которая наверняка являлась его матерью. Такие же непропорционально огромные и яркие сапфировые глаза, такие же отливающие золотом на солнце волосы, такие же тонкие, приятные черты, такой же звонкий голос. Единственное отличие — из спины малыша не торчало крыльев, не было даже намёка на этот обязательный атрибут волшебного народца…
— Сальвия! Полетели с нами на озеро!
— Пошли купаться, Сальвия!
Парящая парочка в два голоса уговаривала подругу последовать за ними, но названная Сальвией улыбалась и лишь качала головой.
— Девочки, летите без меня! Я догоню… Потом. Может быть.
— Полетели, Сальвия! Полетели прямо сейчас! В лесу жарко, душно! На озере хорошо! Там прохлада! И водяной! Ох и знатный мужчина этот водяной!..
— Да не нужен мне ваш водяной, девочки! У меня вон… Скоро вырастет молодец, всех ваших водяных за пояс заткнёт!
— Астр прекрасный малыш, Сальвия! Он вырастет, и будет твоей гордостью! И нашей гордостью тоже! Но водяной тоже хорош…
— Да отстаньте вы со своим водяным уже! И купаться я сейчас не хочу…
— Ну хорошо, Сальвия! Ну ладно! Полетели на север, там Таверна! В Таверне всегда можно найти мужчину по вкусу! Отдохнём, развеемся!
— И в Таверну я с вами не полечу! Вы о чём вообще? У меня ребёнок маленький!
— Оставь! Сёстры присмотрят! Полетели с нами, Сальвия! Полетели веселиться, получать удовольствие! Жизнь без мужчин — плохая жизнь!
— Девочки, у меня есть мужчина! Вот он…
— У тебя отличный сын! Мы все любим Астра, он гордость нашей деревни! Вырастет, будет нарасхват! Но мужчина тебе тоже нужен… По-другому… Нужен! — Феи заливисто рассмеялись своей немудрёной шутке, и только спустя пару минут смогли продолжить: — Сальвия! Ты всё по неумирающему сохнешь тому, да? Забудь! Забудь ты пор него уже! Он ушёл! Они всегда уходят! Не грусти! Играй, веселись! Полетели с нами!..
Ещё несколько фей подлетели, привлечённые разговором. Часть из них опустилась на помост, остальные зависли в воздухе. Сразу стало шумно — все девушки пытались говорить одновременно, перебивая друг друга.
Одна фея игриво, в шутку, толкнула сидящую рядом — и тут же, взвизгнув, вспорхнула вверх. Невинно пострадавшая жертва взлетела следом, с уморительно серьёзным видом потрясая кулачком, и послала обидчице вслед целое облако злобно жужжащих пчёл. Девушки начали носиться туда-сюда, заливисто смеясь и взбивая воздух своими прозрачными крылышками, разгоняя бабочек и певчих птиц. Остальные увлечённо следили за этой игрой и комментировали происходящее, иногда даже порываясь присоединиться к веселью.
Всё изменилось в какие-то мгновения.
У одной из сидящих на помосте фей вдруг вылезла безобразная окровавленная железка возле ключицы. Девушка испуганно вскрикнула, опустила глаза, дотронулась пальчиком до наконечника пробившей тело стрелы — и завалилась на бок.
Рядом взорвался Огненный Шар, прямо в центре тесной стайки фей. Двоих убило сразу, остальных обожгло и оглушило в разной степени. Более-менее целой осталась только одна, ошеломлённо смотрящая на корчащихся на дощатом помосте подруг.
Парочка, игравшая в догонялки, сначала ничего не заметила. Только когда «жертва» с победным криком догнала свою «обидчицу» и резко развернула к себе прямо в воздухе, и увидела перед собой искажённое гримасой боли лицо и быстро потухающие глаза, только тогда она заподозрила неладное…
Когда вокруг воцарился ад, Сальвия не растерялась. Только вокруг начало происходить что-то странное и неправильное, как она схватила ребёнка и откатилась от края помоста. Вокруг свистели чёрные оперённые стрелы, рвались заклинания, падали не успевшие толком ничего понять сёстры… А маленькая фея, извиваясь ужом и прижимая малыша к себе, быстро ползла в сторону своего маленького домика.
Там, оказавшись под иллюзорной защитой стен из тонких веток и прутиков, Сальвия метнулась в угол и зарылась в сложенные аккуратной стопкой вещи. Далеко не сразу, она выудила сверкнувший металлом кинжал. Притянув сына к себе, фея вложила оружие ему в маленький кулачок, заставила сжать рукоять, после чего быстро-быстро зашептала:
— Астр! Слушай меня! Слушай внимательно. Сейчас мама уйдёт, а ты спрячешься в этом своём дупле, в том, где так любишь играть… Да-да, я знаю, что я всегда ругаюсь, когда ты туда забираешься! Но сейчас не буду, обещаю! Ты спрячешься и будешь сидеть в дупле тихо-тихо, так, чтобы никто тебя не заметил. И не вылезешь до тех пор, пока чужие дяди не уйдут. Или пока солнце не скроется, а потом опять не покажется снова… И всё это время, что бы ни случилось, как бы тебя не звали выйти, ты сидишь в дупле и молчишь! Ясно?
Малыш неуверенно кивнул.
— А когда солнце поднимется вновь, возьмёшь этот кинжал и пойдёшь на запад. Будешь искать место под названием Грифонье Гнездо, и чернокнижника по имени Аламар. Отдашь ему этот кинжал. Обязательно найдёшь, и обязательно отдашь. Понял? Всё, скорее лезь в дупло. Мама тебя любит…
По щекам Сальвии текли слёзы, но она в последний раз решительно прижала Астра к себе, крепко-крепко стиснув в объятьях, и поцеловала в лобик. После чего подсадила наверх, к совсем небольшому и почти незаметному дуплу, пропихнула в него и заставила залезть поглубже.