Алек не понимал язык мальчика, но тем не менее догадался, о чем тот говорит: после того как я увидел тебя, ты не можешь прогнать меня обратно в мир, который будет пустым без тебя. Пожалуйста, разреши мне остаться. Я буду хорошо себя вести, только оставьте меня.
Алек бросился вперед, но еще до того, как он вошел в комнату, Магнус упал на колени и мягко прикоснулся к лицу ребенка. Искрами магии он стер все следы слез.
— Тише, м прошептал Магнус, м не плачь. Конечно, мы оставим тебя, мой дорогой.
Раф положил голову к Магнусу на плечо и разрыдался так, словно у него разрывалось сердце. Волшебник похлопывал мальчика по вздрагивающей спине, пока он не успокоился.
— Прости, — наконец выговорил Магнус, укачивая Рафа в кольце обернутых красным шелком рук. — Мне правда очень нужно поговорить с Алеком. Я вернусь очень быстро. Обещаю.
Он встал и попытался двинуться, а затем бросил горестный взгляд вниз. Раф до сих пор держался за его халат.
— Он очень настойчивый, — объяснил Алек.
— В таком случает, он сильно отличается от остальных знакомых мне сумеречных охотников, — отозвался Магнус и вывернулся из халата. Под ним были расшитая золотой нитью туника и свободные потрёпанные спортивные брюки.
— Это что, мои?
— Да, — ответил Магнус. — Я скучал по тебе.
— А-а, — только и смог сказать Алек.
Магнус обернул халат вокруг Рафа так, что из кокона наружу выглядывало только удивленное лицо. Затем снова опустился перед мальчиком на колени, взял его руки в свои, сложив их лодочкой, и в ладонях Рафа забился замкнутой петлей фонтанчик из танцующих искр. Раф испустил заикающийся смешок, полный удивленного восторга.
— Тебе же нравится магия, так? Держи ладошки вместе, и фонтан будет бить, — проворковал Магнус, потихоньку отходя, пока Раф наблюдал за фонтаном.
Алек взял Магнуса за руку, вытаскивая его из свежесозданной комнаты в гостиную и подталкивая к спальне. Закрыв дверь, он сказал:
— Я все могу объяснить.
— Думаю, что уже понимаю, Александр, — отозвался Магнус. — Тебя не было всего полтора дня, а ты умудрился усыновить еще одного ребенка. Что же будет, если ты уедешь на неделю?
— Я не собирался так поступать, — пояснил Алек. — Я вообще не планировал делать чего-то подобного, не посоветовавшись с тобой. Просто он был там один, и он — сумеречный охотник, а о нем некому было позаботиться, поэтому я подумал, что могу забрать его в местный Институт. Или отвезти в Аликанте.
Магнус все время улыбался, но при этих словах его улыбка увяла. Алек встревожился.
— Мы разве его не усыновим? — спросил Магнус. — Но — почему нет?
Алек заморгал в недоумении.
— Я думал, мы собираемся его усыновить, — произнес Магнус. — Алек, я же дал ему обещание! Ты что, не хочешь этого?!
Алек в изумлении смотрел на любимого еще мгновение. Лицо Магнуса было напряженным, сосредоточенным, и в то же время смущенным, словно он был озадачен собственной запальчивостью. Внезапно Алек рассмеялся. Он думал, что нужно дождаться момента, когда он будет полностью уверен в правильности решения, но так было даже лучше, как и все случившееся с ним превосходило самые смелые мечты. Было очевидно, что именно так все и должно было произойти: его неуверенность в усыновлении вначале уравновешивалось немедленной уверенностью Магнуса. Теперь Алек сможет осознанно, медленно и нежно привыкнуть к Рафу, к которому сразу проникся любовью Магнус так же, как Магнус постепенно проникся любовью к Максу, которого инстинктивно принял Алек. Открывая новую дверь в любимом доме, словно она была там всегда.
— Да, — ответил Алек, задыхаясь от смеха и переполнявшей его любви. — Конечно, я хочу этого.
На губах Магнуса снова расцвела улыбка. Алек притянул волшебника к себе, а затем повернул, прижав спиной к стене, и заключил лицо Магнуса в ладони.
— Дай мне минуту, — прошептал Алек, — дай насмотреться на тебя. Господи, как я скучал по дому.
Необычные глаза волшебника слегка сузились, пока он не менее пристально глядел на Алека, а улыбающиеся губы сложились в характерное изумленное выражение, хотя Алек не знал, что могло удивить Магнуса. Но Алек не мог просто смотреть на него. Он поцеловал такие близкие губы, и этот поцелуй превратил каждый напряженный мускул в теле Алека в жидкую патоку. Для Алека любовь всегда олицетворяла именно это: его сияющий город бесконечного света. Землю, где забытые мечты вновь возрождались к жизни, его первый и последний поцелуй.