— О чём вы говорите, дона Рита? — насторожился Форро. — Что я, по-вашему, должен выбросить?
Старуха помедлила, словно раздумывая, как ему объяснить подоходчивее, и заговорила вновь:
— Я видела сон... Будто ты собираешь камешки, играешь ими, а они вдруг начинают взрываться в твоих руках... Послушайся меня, Арсидес, не лезь в эти дела, выброси свои камешки!..
Глава 16
Тони примчался в пансион уже на следующий день после встречи с Марией, но не застал её там.
— Она ушла в банк с сеньором Фариной, — сообщила Мариуза.
— Кто такой сеньор Фарина? — вскинулся Тони, и в его голосе Мариуза отчётливо уловила ревнивые нотки.
— Пойдём, я сам тебе всё объясню, — сказал Дженаро, уводя сына в свою комнату.
Когда же они оказались вдвоём, без свидетелей, Дженаро объяснил ему не только кто такой Фарина, но и кто такая Камилия.
— Она твоя жена! Ты забыл об этом? — гневался Дженаро.
Тони слушал его с откровенной досадой, а когда Дженаро понемногу выпустил пар, — сказал без каких-либо увёрток:
— Пойми, я сейчас думаю только о Марии. Я уже не смогу жить без неё!
Дженаро вновь продолжил свою воспитательную лекцию. Он говорил о том, что человек, приехавший в Бразилию без денег, обречён на нищенскую жизнь.
— Ты многого добился, отказавшись от помощи тестя? Работал грузчиком, получал за это крохи! Загубил руки на том проклятом рынке, теперь не можешь сыграть простенькой гаммы! А сейчас у тебя есть возможность жить нормально и разрабатывать руки для того, чтобы восстановить прежнюю форму. Я мечтаю снова увидеть тебя за фортепьяно, услышать твою великолепную игру! Но этого никогда не случится, если ты уйдёшь от жены.
— Я тоже хочу послушать, как ты играешь, — сказал Тони, отвлекая отца от его главной темы. — Где находится твой клуб? Я могу прийти туда с Камилией.
— Мой клуб называется борделем! — сердито ответил ему Дженаро. — Да-да, я работаю в самом настоящем борделе! Ублажаю шлюх и их клиентов! Вот тебе яркий пример того, на что может рассчитывать здесь человек без связей и без денег! Поэтому держись своего тестя, чтобы не повторить мою участь.
Тони был поражён услышанным.
— Ты же говорил, что играешь в танцевальном клубе...
— А что я мог сказать? Особенно в присутствии твоей жены! Хотя, в общем, я не врал: там действительно танцуют. Иногда — до самого рассвета. Кстати, уже совсем скоро я опять туда пойду, так что ты извини, мне надо работать.
— Да, уже вечер, а Марии всё нет, — опять завёл о своём Тони. — Какие сейчас могут быть дела в банке?!
И, словно отвечая на его вопрос, в комнату постучалась Мария.
Их встреча с Тони опять вышла бурной, эмоциональной.
— Если бы я знала, что ты ждёшь меня здесь, то бежала бы бегом, а так сеньор Фарина предложил мне прогуляться пешком, у нас был трудный день... — сыпала без остановки Мария, прижимаясь предплечьем к Тони.
Он тем временем косо посмотрел на Фарину, и тот, улыбнувшись в усы, тихо сказал Дженаро:
— Во избежание неприятностей я предпочёл бы оставить эту пару наедине. Уверен, что вы составите мне компанию.
Дженаро нехотя повиновался ему, оставив Тони и Марию у себя в комнате.
Потом Фарина долго отвлекал внимание Дженаро, повествуя о проблемах Марии в банке, и наконец, увязался за ним в бордель, где сразил своим мощным обаянием хозяйку заведения — очаровательную Жустини. К другу Дженаро она отнеслась с особым почтением, и весь вечер развлекала Фарину сама, собственной персоной, не доверив столь утончённого господина рядовым шлюшкам, имевшимся в её распоряжении.
Сначала они с Фариной танцевали под аккомпанемент Дженаро, потом, сидя за столиком в укромном уголке и попивая вино, вели глубокомысленную беседу о превратностях жизни, и наконец Жустини пригласила уважаемого гостя в свою спальню.
По заведению тотчас же прокатился ропот, поскольку это событие было из ряда вон выходящим. Обычно Жустини, пользуясь статусом хозяйки заведения, не обслуживала клиентов в постели. Доступ к её спальне имел только Маркус, но то была любовь, а не платная услуга, и об этом знали все, включая здешних завсегдатаев, которые давно смирились с тем, что им дозволено лишь издали любоваться аппетитными формами Жустини. И вдруг — такая дерзость! Жустини изменила Маркусу!
— Она влюбилась в вашего приятеля! — сообщила Дженаро вездесущая Малу.
Он, однако, даже ухом не повёл в её сторону. Он не сторож Фарине, и тем более, Жустини — профессионалке, бандерше! И даже не сторож своему сыну, который запутался в амурных делах, что вряд ли кончится добром!..