— Поймите, это всего лишь временная мера, — поясняла она своим недовольным подругам, рядом с которыми ещё недавно работала за ткацким станком. — Мы пошли на неё, потому что резко подорожало сырьё. Нам даже пришлось сократить производство, но Силвия ведь никого из вас не уволила! Какое-то время вы будете получать чуть меньше, чем прежде, но зато у всех будет работа! Мы решили сохранить наш коллектив, и я надеюсь, что вместе нам будет легче пережить трудности. А как только дела пойдут успешнее — зарплату вам сразу же повысят, за это я отвечаю!
Ткачихи слушали её с недоверием, печально покачивая головами и перешёптываясь между собой о том, что Нина, став начальницей, возгордилась и предала их интересы.
Нина же, понимая их настроения, огорчалась и с жаром говорила Жозе Мануэлу:
— Я докажу им, что они зря обо мне так плохо думают! Буду работать дни и ночи, двадцать четыре часа в сутки, но добьюсь повышения рентабельности! И тогда сразу же мы повысим зарплату всем ткачихам, Силвия мне это обещала, а я ей верю!
— Ты мне тоже кое-что обещала, — сказал ей однажды Жозе Мануэл. — Говорила, что подучишься там немного и уедешь вместе со мной в Рио. А теперь что я слышу? Ты собираешься работать на фабрике, пока не добьёшься её процветания! И когда же это случится, по-твоему? Через год? Через два? И всё это время мы не будем с тобой видеться, поскольку ты намерена проводить там двадцать четыре часа в сутки!
Нине показался оскорбительным тон, в котором с ней говорил Жозе Мануэл, и она прямо ему об этом сказала:
— Я открыла тебе свою душу, а ты в неё наплевал!
— Нина, не утрируй и не преувеличивай сказанного мной, — с досадой произнёс он. — Ты поделилась со мной своими проблемами, а я всего лишь напомнил тебе о своих.
— Вот сейчас ты выразился точно: у каждого из нас свои, отдельные, проблемы! — тотчас же подхватила она. — И я зря затеяла с тобой этот разговор: нам не понять друг друга!
Она резко повернулась и быстро пошла к своей квартире.
— Нет, постой! — догнал её Жозе Мануэл. — Давай уж доведём этот разговор до конца и попытаемся найти точки соприкосновения. Нам нельзя ссориться, ведь мы же любим друг друга!
— Иногда я в этом сильно сомневаюсь, — проворчала Нина.
— Ты говоришь о себе?
— Не только!
— Во мне ты можешь не сомневаться. Я люблю тебя и хочу, чтобы мы поскорее сыграли свадьбу.
— Это понятно, — скептически улыбнулась Нина, — ты скоро получишь диплом, и тебе не терпится уехать в Рио!
— Но я хочу уехать туда вместе с тобой!
— И это я поняла. Ты думаешь только о себе и не хочешь считаться с моими интересами!
— А в чём заключаются твои интересы? Ты стремишься, во что бы то ни стало, заслужить уважение ткачих и Силвии. Даже ценой нашей любви!
— Я ни перед кем не выслуживаюсь, — обиделась Нина. — Просто у меня есть чувство ответственности перед теми, кто в меня верит!
— Я тоже в тебя верю, — попытался пошутить Жозе Мануэл. — Ты, как человек ответственный, должна сдержать слово и выйти за меня замуж. Давай поженимся в ближайшее воскресенье!
Он надеялся, что Нина хотя бы поддержит его шутку, но она неожиданно вспылила:
— Ничего я тебе не должна! Замужество — это дело добровольное. Хочу — выхожу замуж, а не хочу — не выхожу.
— Ах, вот как?! — тоже завёлся Жозе Мануэл. — И долго ты будешь так водить меня за нос?
— Я не вожу тебя за нос, я думаю...
— Очень хорошо! Я даю тебе на раздумья одну минуту. И, если ты сейчас не ответишь мне согласием, я уйду навсегда. Моё терпение лопнуло.
— Это что, ультиматум? — опешила Нина.
— Понимай, как хочешь. Я расцениваю это как ещё одно, последнее, предложение руки и сердца.
— В таком виде я его не принимаю! — отрезала Нина.
— Ну, тогда прощай! — сказал Жозе Мануэл и стремительно пошёл прочь.
Оставшись одна, Нина сразу же и пожалела о том, что была излишне резкой в разговоре с Жозе Мануэлом. Он ведь не хотел её обидеть. И понять его можно. Ему надоела эта неопределённость. Скоро он получит диплом, дома его ждёт мать, ждут пекарни, которыми надо заниматься, так почему он должен заботиться ещё и о чужой ткацкой фабрике! Это Нина прикипела к ней всем сердцем, но разве фабрика ей дороже, чем Жозе Мануэл? Нет, конечно. Однако сейчас она дала понять ему, что фабрика для неё важнее. Сама виновата... Неужели он и вправду ушёл навсегда?.. Неужели больше никогда не заговорит с ней о свадьбе?..