Молодой Адам постоянно пропадал в храме Времени. Он был одним из тех, кто пытался во всем разобраться, и его любопытство не просто заслуживало похвалы – он разбирал рукописи, языки которых были утеряны и стерты из памяти атлантов за тысячи лет до его рождения. Таких древних рукописей в храме было несметное множество. Некоторые из них содержались в его хранилище уже сотни тысяч лет. Адам отлично ориентировался в этой сокровищнице знаний, он немало успел сделать, но неразобранных рукописей оставалось все еще очень и очень много. Работы было на целые жизни, на тысячелетия. Но Адама вел в его изысканиях особый интерес. С неослабевающим усердием он разыскивал на полуистлевших страницах рассказы о древних богах и той жизни и мудрости, что давно уже канула в Лету. Больше всего Адаму хотелось найти в забытых сказаниях что-то полезное для нынешней культуры атлантов, для их сегодняшнего дня. Однако некоторые из древних страниц ставили его в тупик, поскольку повествовали о том, что противоречило известной Адаму философии и привычной ему логике. Так, однажды он наткнулся на скрижали жизни и смерти. В них говорилось о потусторонней жизни, в которой обитали сущности, владеющие ключами и законами смерти. По сути, в этих манускриптах шла речь о противоположной Вселенной. Судя по изложенному древними письменами, жизнь в ней проходила по неведомым для атлантов законам. Именно тогда Адам осознал, что известная ему Вселенная в своей полноте может обладать дуальными свойствами, но представить себе ту ее часть, в которой все было наизнанку, он не мог Жажда познания охватила его, хотя он ясно видел, что коснулся запретной сферы.
Однако искушение Адама было слишком велико, и он уже не мог остановиться. Волею случая он затронул материи, которые были сокрыты древними. Дотянулся до знаний, на которые были возложены семь печатей тайны. Дотянулся, но не мог их открыть. Все, что он понял, так это то, что ключи от этих печатей могли быть только у Сфинкса, который являлся кладезем знаний, оставленных атлантам ушедшими богами. Каждый из атлантов знал, что Сфинксу известно все. Он хранил в себе всю мудрость мироздания. Но общение со Сфинксом было возможно лишь на глубоком внутреннем уровне, в котором обитал сам Нус, и только через посвященных кроносов, одним из которых и был Адам.
Ощутив себя на пороге величайшей тайны, Адам оказался раздираем сомнениями и решил посоветоваться со своей мудрой женой Евой, которая на интуитивном уровне всегда знала, как поступить в том или ином случае, и никогда не ошибалась. Адам решил изложить ей все напрямую:
– Ева! Жена любимая! В своих изысканиях я столкнулся с некими скрижалями жизни и смерти, оставленными древними богами. Судя по всему, речь в древних рукописях идет о совершенно иной реальности. О Вселенной, которая является отражением нашей, но живет по собственным законам и в собственном времени. Эта Вселенная – кладезь знаний и мудрости, этот эон нам практически незнаком. Их источником служит сама смерть, но эти знания дополняют жизнь и служат жизни. Вот только жизнь там иная, и она наполнена совершенно иной материей и управляется иной природой, формируя собой некий дуальный эон. Самое удивительное, что именно смерть открывает доселе невиданные никому врата к познаниям. Мне кажется, что мы столкнулись с сакральной тайной мироздания.
Ева в полном спокойствии и с рассудительностью ответила ему:
– Я рада, мой любимый, что ты прикасаешься к таким вещам и тебе открывается высшая мудрость. Да, во всем должен быть свой смысл, и, если что-то оказывается недоступным для понимания, это не значит, что искомого смысла в нем нет. Но как ты думаешь, Адам, почему богами было наложено столько печатей на эти скрижали, на эти знания? Те знания, которыми мы владеем, не изменяют нам. Как ты знаешь, Сфинкс открывает только то, что мы можем постичь. Ты думаешь, что Сфинкс может нам дать ключи и к этим секретам? А если он не сделает этого?
Адам был настроен решительно.
– Завтра я соберу Высший синод кроносов и объявлю о находке. Затем я попрошу разрешения на изучение этих скрижалей.