* * *
Чёрные флаги и белый круг. Ненавистное сочетание, никак не желающее исчезать из жизни людей. НеоЕдиные вновь организовали митинг, и власти не рискнули его запрещать. Когда-то они уже попытались его разогнать. Всё это вылилось в два года терактов и громких убийств. Запрещённая организации, запрещённая партия, имеющая, тем ни менее, своих тайных представителей во всех парламентах мира. И именно она сейчас перекрыла движение по всему центру, со всех сторон окружённая полицейскими дроидами (людей на эту должность в последнее время почти не брали).
Вот как, скажите, добраться до, не терпящих опозданий больших начальников, если приходится пробираться через многочисленные кордоны, то и дело подсовывая под сканеры свой жетон гражданина. 'Можете проходить, гражданин', 'Гражданин, остановитесь, предъявите документы, сопротивление будет пресекаться'. Ага, нашли дурака, кидаться безоружным на металло-композитную тушу, весом в сто килограмм, которую даже игольники не берут. Приходится подчиняться, и ждать по несколько минут, пока они запросят центральную базу данных. И ведь, что им стоит, просто отследить его передвижения по внутренней сети. Понять, что он, каждый раз, один и тот же человек. Но у них вбиты в программу чёткие инструкции, и раз в поле зрения попал гражданин, не имеющий опознавательного маячка, то он требует немедленной проверки по всей форме. А такие маячки выдавали только властьимущим, к каковым себя, Энтони, не относил. У него вообще сейчас работы не было, и проторчи он на пособии ещё полгода, он мог лишиться статуса гражданина. Только тот, кто пашет на государство, или на корпорации (а это две разные вещи), имеет полные социальные права. Энтони родился уже после великой смуты, и не представлял, как это можно было давать статус, позволяющий пользоваться, и так, не многочисленными благами общества, просто по причине твоего рождения. А если ты вырос и стал бесполезным, или даже вредителем? А остальные должны тебя содержать?
Вот эти, что сейчас орут свои лозунги на площади, сплошь неграждане. Применять к ним насилие просто так, запрещается, но при любом намёке на угрозу безопасности и имуществу 'правильного' населения, жалеть их никто не будет. Лучше бы устроились на работу и не создавали никому проблем. В ближайшие пятьдесят лет Земля точно вновь не объединится. У людей развилась аллергия на подобные идеи. Уж у Энтони точно руки чесались набить им морду. Ведь из-за этих уродов он опаздывает на собеседование. А другой возможности может и не представиться. Уже одно то, что его пригласили на встречу с региональным командующим, сил специальных операций, корпорации Стоун Индастрис, было огромной удачей. Наверно, сыграло то, что его отец служил в КК (Космический корпус). А сам Энтони, не смотря на нынешнее плачевное положение, был хорошо образован, да и просто был крепким малым, семь лет отпахавший на грузовых платформах орбитального лифта. Окружённый, в основном, большими погрузочными дроидами, ему тоже не раз приходилось таскать всякие тяжести. Или, с поминанием всех демонов Содружества, огромной кувалдой забивать на место гусеничный трак многотонного безмозглого робота, въехавшего в стену. Стене-то что — она из композита, как и весь лифт, а дешёвому железному работяге больно.
Наконец, добравшись до входа в высоченный небоскрёб Стоун Тауэр, Энтони смог выдохнуть. Бросив взгляд на маленькие часы, проецируемые на линзу в левом глазу, он скрипнул зубами и бегом влетел в холл. Представительное здание, всё в строгом модернистском стиле, даже имело своего человеческого встречающего, за длинной ребристой стойкой. Он неодобрительно посмотрел на, не уважающего традиции приличных заведений, гостя, и подал знак двум дроидам охраны. Они молниеносно перегородили путь претенденту на хорошую должность, из-за чего ему вновь пришлось предоставлять свой жетон гражданина. Похоже, что он был зарегистрирован в качестве возможного посетителя, и только приложив гладкую металлическую пластину с алмазной гравировкой к красным, мерцающим полосам сканера, все встречающие сразу стали приветливыми и доброжелательными. Дроиды расступились, секретарь заулыбался и быстрой скороговоркой, явно заученной наизусть, предупредил о проведённом дополнительном распознавании лиц. Энтони было наплевать. Он был в курсе, что каждая вторая камера на улице, а этих микроскопических чёрных глазков было пруд пруди, постоянно записывает лица прошедших напротив, и отправляет данные в службы безопасности корпораций. Возможно, когда-то это и вызывало возмущения у людей, но сейчас все привыкли и просто не замечают подобных штук. Например, вот эта его линза, по совместительству комп и устройство связи, в режиме реального времени сообщает свои координаты на приёмную антенну. И это абсолютно нормально.
Старомодный лифт медленно поднял его на высоту сто восемьдесят второго этажа, и выгрузил в просторном, отделанном деревом, коридоре. Десятки одинаковых дверей по сторонам, и одна большая, обитая кожей, в самом конце. Солидно устроился этот региональный командующий, даже боязно наступать на все эти ковры. Но не стоять же, на пороге лифта, который уже начал пищать, чтобы человек или вошёл, или вышел. Быстро, стараясь проскочить эту давящую на психику кишку, Энтони, почти бегом, преодолел пятьдесят метров. Наверняка, охрана над ним сейчас угорает, делая ставки на время, за которое он покорил эту дистанцию. Но вот такой уж он человек. Родился в простой семье, и хоть отец и получил наградные, и по ранению, жили они не богато. На обучение в университете пришлось брать кредит. Зато, строгий, можно сказать, жестокий подход родителя к воспитанию, заставил отпрыска грызть гранит науки, стирая зубы под корень. Иначе отец эти зубы бы ему выбил. С отличием, дипломом, грантом, закончив обучение, Энтони не смог найти работу по специальности. Был он туннельщиком-связистом, и ещё на первом курсе его предупредили, что отрасль отмирает, уступая место гиперструнам. Но он не терял надежды попасть в одну из лабораторий по изучению массовых переносов. Не удалось. И вот теперь, такое неожиданное предложение безработному, почти негражданину. Похоже, в корпорации срочно понадобились все доступные специалисты в этой области, причём именно её вооружённому крылу. Тут то и всплыло его личное дело.
* * *
Токогава бодро шагал по подземному тоннелю, наслаждаясь этим забытым чувством лёгкости и не скованности движений. Первые полгода всегда так, а затем новая волна старения накрывала его с головой, каждый раз погружая всё глубже. Но лучше не думать об этом, иначе страх станет совсем невыносимым. Длинный белый коридор был частью сектора клонирования в огромном комплексе ДемянкаМед, зарытом на глубину в сотню метров. Создававшийся, как тайное подразделение при корпорации Токогава, он постепенно разросся на несколько километров во все стороны. Сейчас тут работали тысячи специалистов, лучшие из лучших, и попасть сюда было очень престижно. Мерти проявила недюжинные организаторские способности, и вообще, словно ожила, когда возглавила это место. Пройдя, за счёт Судзи, одно омоложение, она вновь долго блистала своей красотой, сейчас уже ушедшей. Но стать и характер в ней никуда не делись — пылающие огнём и воодушевляющие всех её подчинённых.