— Дурсун, — тихонько сказал он, — ты говоришь, отец тебя любит?
— Больше, чем ты можешь представить.
— Тогда почему же? Почему он не дал согласия? Ведь он знает, что ты любишь меня?!
Дурсун ждала, что он задаст этот вопрос, и все-таки ответила не сразу. Вопрос был разумным, и не менее ясным и разумным должен быть и ответ на него. Она знала, причина только в Машате, понимала, что отец не зря отказывается родниться с ним, но почему, она не знала. И уж совсем не знала она, как это объяснить Оразу.
— Ну что молчишь? — обиженно спросил Ораз.
— Не знаю, что сказать. Они ведь мне ни словечка. Я только от людей услыхала… Тебе-то хоть отец рассказал?
— Рассказал… — Ораз усмехнулся. — Со всеми подробностями. "Давай, — говорит, — Машат, не будем с тобой беседовать о нашем родстве!" С отцом моим он не хочет вести разговоры. А с кем хочет? Со мной?
Ораз задал последний вопрос явно в насмешку, но Дурсун иначе отнеслась к его словам. А в самом деле, почему бы Оразу не сходить к отцу? Правда, почему? Пускай это не принято, но надо же им разобраться, в чем дело. Отец не любит Машата, очень не любит. Прошлым летом у них там какой-то скандал с водой вышел, но дело, конечно, не в воде, отец давно бы забыл, человек он незлопамятный. Есть какая-то другая причина, и очень важная. Придет Ораз, поговорит с ним, может, все сразу и выяснится. И чего ему не сходить к ее отцу? Слава богу, не чужие ведь, каждый день на работе встречаются… Отец Ораза уважает.
— Сходи к нему, Ораз. Сам сходи.
— Ты что, серьезно? Уж если он отца выгнал!..
— А тебя не выгонит! Точно тебе говорю. Он же не против, я знаю. Они б мне сказали, если против.
Ораз помолчал.
— Ну, а если твой отец с лестницы меня спустит? — озадаченно спросил он. — Тогда что будем делать? Пойдешь против его воли?
Дурсун не ответила.
— Ты вот что, — сказала она. — Делай, что тебе положено. А за меня не беспокойся.
— Я, конечно, могу сходить… Но пойми, глупо это! Припрусь как дурак!..
— Если ты будешь ругаться, я уйду!
— Постой! — Ораз схватил ее за руку.
— Нет, пусти!
— Ну не сердись! Давай лучше подумаем, решим, что делать.
— Делай что хочешь! Знай одно, отец не против, голову даю на отсечение! — И она решительно выдернула у него свою руку.
— Не уходи, Дурсун.
— Нет, я пойду. А ты стой и не выходи, пока я вперед не пройду.
Она пробралась сквозь заросли тутовника, оглядела улицу… И вдруг отскочила, словно наступив на змею. Ораз обхватил ее за плечи.
— Ты что?
— Тише… Отец!..
Ораз хотел обнять ее, унять ее дрожь, но девушка не давалась, увертывалась.
Гурт шел опустив голову. Старый, сутулый, он еле волочил ноги, шаркая тяжелыми сапогами.
Что ж это он один ушел с банкета? Заболел? У Дурсун защемило сердце от пронзительной жалости. Сейчас он придет домой, усядется возле теплой печки и, подложив под локоть подушку, один за другим выпьет два чайника чаю. Пить будет молча. Пить и большим зеленым платком отирать пот, ручьями струящийся со лба. Мать будет глядеть на него и вздыхать. И только когда войдет Дурсун, мать заулыбается, расцветет… И у Отца на лице промелькнет что-то похожее на улыбку. Одна она у них. Как, наверное, трудно расстаться с единственным ребенком!.. Вот он идет сейчас такой печальный, думает, как это они вдруг окажутся без дочки…
Комок подступил к горлу. Так бы и крикнула: "Папа! Я вас с мамой не забуду, не бойтесь! Каждый день буду приходить. Два раза в день, утром и вечером! Вот увидишь, папа!"
— Послушай, — прошептал Ораз. — Чего он такой? Когда-нибудь твой отец улыбается?
Ей показалось, что Ораз сказал это очень громко, и она в испуге прижалась к нему. А он замер, счастливый, уткнулся в ее платок. Удивительно пахнут волосы Дурсун… Так не хочется отпускать ее, до утра бы простоял с ней вот так, обнявшись… Может, еще кто пойдет? Ораз прислушался. Шагов не было слышно, с другого конца деревни доносился ленивый лай собак…
Дурсун ушла. Велела ему не шевелиться, пока она не скроется за углом.
Она свернула за угол, а Ораз все стоял, охваченный тоскливым, томительным оцепенением…
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
…На планерку Байраму идти не хотелось, но Назар упросил: "Зайди на полчасика. Бригадиров моих увидишь, познакомишься… Мы ж не мировые проблемы решать, потолкуем малость и разойдемся!.."