Потом он вспомнил, что уже видел этих... существ... раньше. Где-то в ее компании. Но что касается того, как они выглядели и кем являлись... тут его память оказалась бессильна. Бойс подумал, что никогда этого не узнает. Эти существа были слишком чужды всему, что считалось человеческим. Он только знал, что они ходили на двух ногах, как люди, но тем не менее они не являлись людьми, и Бойса охватывало такое отвращение при одной мысли о них, что его разум отключался...
Когда он услышал в тумане смех Охотника, то почти обрадовался. Он неуверенно поднялся на ноги. Темная процессия, вместе с огоньками и колокольчиками, исчезла в городе, и туман снова опустел. Охотник засмеялся вновь, уже ближе, и при последних звуках его смеха раздался первый крик, услышанный Бойсом от своры Охотника — пронзительный вопль, от которого волосы на затылке у Бойса встали дыбом.
Он побежал.
На этот раз охота была настоящей. Он дважды слышал, как свора сопит прямо у него за спиной, а их тонкий, пронзительный вой не стихал надолго. Бойс несся сломя голову, казалось, бесконечно долго, а под ногами мелькал самый обычный песок. Бойс лишь знал, что ему нельзя приближаться к городу и к тем, кто в него вошел.
Постепенно до Бойса начало доходить, что Охотник просто гонит его, поскольку свора давала ему время перевести дух. Периодически в тумане раздавался крик Охотника, вой зверей стихал, и Бойс падал на влажный песок, а затем поднимался и, хромая от усталости, брел дальше.
Если они бы хотели настичь его, то смогли бы сделать это уже раз десять за то время, что длилась охота. Его гнали в каком-то определенном направлении по какой-то непостижимой причине, известной одному Охотнику.
Теперь земля под ногами начала подниматься к подножиям скал, и Бойс понял, что скоро снова попадет в горы. Свора нагоняла. Задыхаясь, он забирался по крутому склону, слыша голос Охотника и ужасный вой зверей, гулко расходящийся эхом в тумане.
Затем Бойс внезапно оказался у крутого обрыва. Он остановился и отчаянно посмотрел по сторонам. Если Охотник специально загнал его сюда, то, возможно, лишь для того, чтобы легче было убить. Поскольку Бойс не мог ни бежать дальше, ни вернуться назад.
В тумане появился новый звук. Глухой, ритмичный стук, странным образом знакомый. Бойс всмотрелся в ту сторону, откуда шел этот звук, и попытался успокоить свое шумное дыхание. Но туман скрывал источник стука и искажал его.
Пронзительный вой, от которого стыла кровь в жилах, раздался так близко, что Бойс невольно развернулся. Из серой массы тумана появилась приземистая гибкая фигура и подняла оскалившуюся морду, пристально глядя на Бойса. Кошмарные существа бесшумно выходили вперед один за другим.
Стук стал громче. Внезапно Охотник громко закричал. Красивые рычащие создания замешкались. Охотник крикнул еще раз, и свора разом исчезла. Туман сомкнулся вокруг них, и они пропали, как кошмарный сон после пробуждения.
Снова раздался смех Охотника, вызывающий, с оттенком нечеловеческого рыканья. Затем стих и он.
Остался лишь ритмичный, полуметаллический стук. Бойс повернулся.
Из тумана, откатившегося назад, точно занавес, выступил огромный черный конь. На нем сидел человек — глаза Бойса округлились — человек, выехавший прямо из древних времен. На его огромном теле складками висела кольчуга, поблескивающая от влаги. Суровое лицо прикрывал конический шлем с металлической решеткой, а бледно-голубые глаза, не моргая, пристально смотрели на Бойса. Рыцарь выхватил с пояса меч.
Еще один враг, подумал Бойс. Он оглянулся назад, но там не осталось и следа от Охотника и его своры.
ГЛАВА III
Землетрясение
Всадник что-то сказал. Бойс с изумлением осознал, что понимает язык. С трудом понимает — это был старофранцузский, язык, на котором французы разговаривали шестьсот лет назад. Слова и интонации были архаичными, искаженными... но понятными.
— Я друг, — медленно, осторожно сказал Бойс. — Я пришел с миром.
Но его напряженные мышцы не расслабились. Если рыцарь бросится на него, то, возможно, Бойс сможет увернуться и каким-то образом выбить его из седла.
— Если ты бежишь от Охотника, значит, ты не друг городским псам, — ответил рыцарь, а его суровые губы чуть-чуть расслабились. — Можешь, по крайней мере, пойти со мной. Где твой дом?
Бойс заколебался. О чем скажут названия современных мест этому древнему человеку?
— Я из другой страны, — наугад ответил он. — Думаю, далеко отсюда.
— За горами? — Голубые глаза округлились. — Или... не из страны ли голубого неба и яркого солнца? Не с земли под названием... Нормандия?