Вообще, Киря болтун феноменальный, но по жизни косячный. Руки у него из жопы растут, в прямом смысле. То он машину угробит по пьяни, то стрелять в баре начнет. Ему Боря лично запретил ствол с собой носить.
А сегодня, слава богу, Киря ослушался.
И тут они начали оживать.
– Млять! – сказал Киря. Мы огляделись в растерянности.
Сначала заворчал и поднялся Вован, тот, что сидел за двойное убийство. Пятнадцать лет как с куста. На флоте таких называют «пассажирами» – ставленники от начальства, что идут в поход за наградами. Вован у нас в бригаде был пассажиром, за него попросили уважаемые люди. Вован сладко ел, много пил, ничего не делал. Мы, когда с Кирей на лесозавод гоняли, Вована с собой брали. И Леву к нему в пару – чтобы не скучно было. Пока я возил Кирю по всяким юридическим делам, в администрацию, к прокурорам и так далее, Вован с Левой сидели в гостиничном номере и квасили жестко. Вован за всю «пятнашку» отдувался. Каникулы.
Через месяц мы их, опухших от пьянства, забрали с собой в Москву. Просто деньги кончились.
А сейчас Вован медленно и уныло встал на ноги. Вслед за ним начали подниматься негры-охранники. И под столом что-то зашевелилось. О, толстый дядя ожил. И полез на волю, волоча разорванные кишки. Толстое брюхо волочилось по полу, оставляя кровавый след.
– Мы их, значит, учили-учили, а они нас сейчас съедят, – сказал Киря неизвестно к чему. Похоже, одной фразой охарактеризовал всю внешнюю политику Советского Союза.
– Второй раунд, пацаны, – объявил Лева-боксер. Я вздохнул и поднял стул. И мы пошли убивать их по второму разу…
Стрелять я умею, в принципе. С «калаша» и «макара» в армии научили, а из ружья – уже когда охотничий билет получил. Да и с ментами мы, было дело, ездили стрелять из СКС и всякого конфиската. Я из противотанкового ружья стрелял. Чуть плечо не вывихнуло отдачей.
Но тут совсем другая ситуация. Оружия у нас почти нет, только руки и ноги. А эти лезут с оскаленными зубами.
Бригада без оружия как голая. Вообще звездец.
Если бы это были люди, пацаны бы назначили им стрелку или просто на испуг развели бы. В бригаде такие спецы, это видеть надо. Если такого спеца в Штаты послать – он Аляску обратно отбазарит, за не фиг делать. Штаты нам еще должны останутся. И «поляну» накроют в качестве извинений.
А сейчас все навыки правильного «базара» бесполезны. Или ты дерешься до последнего, или тебя сожрут.
Мы как-то разом все это поняли.
– Будем пробиваться вниз, – решил Боря.
Когда мы закончили с ожившими, пришло время исторических решений. «Кто виноват и как жить дальше?»
– Без стволов нам каюк, – Лева покачал головой. Пацаны переглянулись.
– Да у меня полный багажник стволов, – сказал Боря медленно.
– Где?!
– В «бумере».
Мы все мысленно прикинули, сколько до того «бумера» этажей. И там еще площадь. Что, если вся гостиница теперь в руках мудачков?
Длинный присвистнул.
Юра Молдаванин кивнул.
– Заначка, – сказал он. – Другого выхода нет.
– Че? – Боря поднял тяжелый, осоловелый взгляд. Лицо было почти черным.
– У тебя тут номер постоянный. Значит, где-то рядом схрон с оружием.
Вообще, думаю, Юра прав. Боря помешан на своей конспирации, он только при мне паспорт три раза менял. Уверен, он себе схронов штук десять по всей Москве заготовил. И пару в Подмосковье. И там везде оружие и деньги. И документы на другое имя.
– Че сказал?! – диверсант надвинулся на Молдаванина. Тот даже глазом не моргнул.
– Боря, не заводись. Ты знаешь, что я прав. Без оружия мы тут все ляжем.
Боря пошатнулся. Багровое лицо, в поту. Боря повращал глазами – жутко, медленно, словно они у него заржавели в глазницах.
– Че-то прибило, пацаны. Мой косяк. Но у меня в номере здесь пусто…
– У Бори здесь номер на другое имя, – сказал Молдаванин. – Скорее всего, там хранится общак. Верно, Боря?
– Чего-о? – Боря даже обалдел от такой наглости.
Общак бригады – это сурово. Понятно, почему Боря не хочет вести нас к себе. Случись что, его старшаки на пику поставят. Даже морские диверсанты в нашем мире не бессмертны.
Только без оружия мы тут все сдохнем. Это Боря тоже должен понимать.
Боря и понял.
– Борян, по красоте, – начал Лева. – Ты извини…