Сульма окинула взглядом тесное пространство -- все верхние полки, весь проход был забит поклажей.
- Никто меня не встретит... - и снова все раздумья устремились в прошлое. - Как забыть? Сердце такое большое, заполонившее всю мою грудь, никак не хочет расставаться с любовью, - она физически ощущала теплоту, разливающуюся внутри от воспоминаний. - Может быть подружки никогда никого так не любили? Ведь они не понимают меня, посмеиваются. А Наиль, какой он ласковый, и улыбчивый, и всегда поддерживал любое моё желание, никогда не спорил, не ругался, как мужья спящих в купе девчонок.
Тогда, после их первой встречи у прилавка, вечером он помогал грузить Салиму сумки в машину.
- Салим, можно мне пригласить Сульму в кино?
Брат не стал возражать, только наказал, чтобы в десять часов вечера она была дома. Потом ещё с неделю он всеми днями торчал у её прилавка, рекламируя и нахваливая её товар каждому проходящему. А Салим готовил ей приданое.
- Сульма, я купил тебе комнатку в пригороде, вот твой паспорт уже с пропиской и свидетельство о праве собственности. Пора тебе жить отдельно.
- Спасибо. А как с работой? - Взволнованная его участием, спросила она.
- Сами с Ирой решайте. Думаю, надо будет тебе свою торговлю оформлять. Жильё-то в сорока километрах от Свердловска. Дешевле так вышло.
- Спасибо, Салим.
Посоветовал купить в первую очередь гараж и машину.
- Спать вам можно пока и на подушках, а без транспорта вам не обойтись.
Брат ещё полгода продолжал снабжать её товаром, пока она не освоилась с работой на новом месте, помог оформить документы для работы и регистрации в налоговой и в банке, Сульма -- собственник, Салим -- директор, Асия -- работник.
- А теперь я одна. Уже третий месяц. Как всё хорошо начиналось... И так досадно всё закончилось, - подумала она, - и слёз уже нету, а любовь всё ещё жива. Что будет впереди?
- Сульма, ты выспалась? - Нина склонила голову сверху. - Как там погода?
- Вроде показался просвет впереди, но дождь ещё идёт.
- До туалета бы прогуляться надо, - спустилась вниз, натянув на голову парик. - Даша, просыпайся, проветриться надо, дышать нечем.
Подняв пару баулов на вторую полку, освободили немного проход.
- Девочки, мне даже сон очень красивый приснился, - засмеялась Даша, - будто китаец тот смазливый нам по цветочку белому на курточки прицепил всем на прощанье. Понравились мы ему. Наверное, вспоминает нас.
- Как бы не так, все они китайцы хитрожопые, глаза да глазоньки за ними, того и гляди какое-нибудь рваньё подсунут, и смазливый не исключение.
- Никого в коридоре, - доложила Нина, осторожно приоткрыв купе, - только двое ребятишек около проводницы. Мы сначала с Сульмой сходим. Закрывайся, Даша.
И в коридоре, и в туалете хозяйничал сырой сквозняк, раздувая занавески на открытых окнах с двух сторон вагона. Сульма не захотела оставаться одна и пошла второй раз с Дашей. Потом перекусили с кипятком, стало повеселее.
- Давайте, пока все по своим купе спят, откроем, проветрим своё, два дня ещё в пути будем. Оденемся да постоим в коридоре, можно по переменке, - предложила Нина.
Одев на голову платок, накинув ветровку, Сульма вышла в коридор, плотно завязав капюшон. Стояла напротив своих открытых дверей и вспоминала, как в Волгограде на набережной продавали пуховые шали. Дания тогда спросила: "Что бы маме в подарок привезти?" "Так давай шаль ей купим" предложила она сестрице.
- Да, сейчас бы шалюшка пуховая мне не помешала. И в осень дождливую, и зимой на рынке в неё можно закутаться. Может написать Дание письмо в Волгоград? Шали там дешёвые. Может будет у них путь в эту сторону, завезли бы мне, - думала она. - Здесь в продаже такого нет. Да, хорошая мысль пришла мне в голову. И станочек свой ткацкий надо из Казахстана привезти в следующий раз обязательно, и пряжи мохеровой. Можно опять шарфами самой заняться, это тоже хорошим выходом из трудной ситуации может быть, мохеровых шарфов у нас тоже в продаже нет. Подушечки-то возить теперь не на чем.
х х х
- Девочки, завтра меня не теряйте. Дома я буду, брат приезжает, - говорила она подружкам, прощаясь и вытаскивая свою сумку у подъезда.
Салим привёз полную машину товара. Всё перетаскали в комнату. Сидели на кухне за едой, он рассказывал:
- Рынок наш у автовокзала закрыли власти, куда-то в сторону Южной хотят переносить, но когда это будет, да и будет ли, неизвестно. А перед этим полгода мурыжили всех, налоговая проверками, рейды милицейские, администрация лицензии проверяла, такую кутерьму затеяли.
- Мне всё это продавать можно? Или на хранение?
- Всё твоё, продавай, нечего товару залёживаться. У нас вся трёхкомнатная забита. Пока найдём место. Где Наиль-то?
- Бросил меня Наиль.
- Как бросил?
- Так. Бросил. Пока была в поездке. Записку оставил "Меня не ищи".
- Когда?
- Летом, когда к маме ездила.
- Переживаешь?
- Переживала. Сейчас уже легче стало.
- Как машина? Гараж?
- Машину забрал, а в гараже я ещё не была.
- Давай тогда, пока я здесь, съездим посмотрим.
- Я сама хотела попросить тебя.
- Одевайся, поедем.
Она не стала хаять своего бывшего друга, ни словом не упомянула, что он обокрал её, боясь своих слёз. В гараже всё было на месте, прибрано, сухо.
- Гараж не продавай, он хороший, пригодиться может.
- Ладно.
- Если что надо, звони.
- Хорошо. Меня тут соседи попросили пол в подъезде мыть, я согласилась, не трудно, да и чистоплотные все соседи, спокойные.
- Дело твоё, раз согласилась.
А через неделю получила письмо от Дании и не смогла сдержать радости, захватившей её, "... мы высылаем тебе пять посылок, в каждой по четыре шали. Проверяй прямо на почте каждую. Деньги сразу переводи на наш счёт в Сбербанке, и свой открой тоже в Сбербанке, так переводы дешевле обходятся. Высылаем наш номер телефона, обо всём звони, чтобы проблем не было...". На следующий же день она бросилась в Свердловск по базарам, чтобы определиться с продажной ценой шалей из козьего пуха, которыми иногда торговали цыгане.
- Подушки подушками, а шали -- выгоднее.
Сульма увлечённо второй день начёсывала массажной расчёской разложенные шали, потом по очереди развешивала их на балконе, чтобы они на морозце ещё больше пушились, потом снова трясла их, перетряхивала, и снова начёсывала. Никогда она не ждала так первого хорошего снега, как этой осенью.
- Вот выпадет настоящий большой белый снег, все их вываляю в нём, как в нашей деревне многие делали, тогда они будут иметь настоящий товарный вид. Только одна я на здешнем рынке торговать ими буду.
Дания просила с каждой вернуть восемьдесят процентов стоимости, а двадцать процентов плюс розничный навар останется у ней. На деньги от продажи одной шалюшки она сможет прожить целый месяц, дело стоило того. Она не сомневалась, что сестрица завысила отпускную цену. Дания закончила институт, была грамотная, бойкая, работала в Горсовете, связей у ней было много со всеми предприятиями, так же как и друзей-подруг. Квартира у них была, как проходной двор, двери были всегда открыты для всех, и с мужем они жили легко и дружно.