Я будто всем своим существом чувствовала желание, исходящее от моих мужчин. Особенно легко это ощущалось от Андара, ведь он практически стоял между моих ног. Но капитан держался, массировал кожу около кромки купальника, и ни разу не коснулся ткани там, где я была мокрой даже без прекрасной влаги водопада.
Правда мои ножки нечаянно соскользнули с его талии, ласково очертили косые мышцы живота и юркнули ниже, напоровшись на отвердевший член под чересчур плотной тканью плавок. Я ахнула от неожиданности и смущения, но Андар ловко вернул их на место, не позволив произойти ничему постыдному.
Хоть кто-то из нас владел ситуацией!
Потому что я улетала в открытый космос.
Распахнула глаза и смотрела, как надо мной мерцали звезды. По телу блуждали горячие шершавые руки и умопомрачительные разряды удовольствия. Они собирались в груди и животе, пульсировали между ног, но не получали выхода.
А я не могла попросить мужчин остановиться, ведь хотела только одного — чтобы они продолжали эту сладкую пытку вечно!
К середине ночи воздух совсем остыл. Мне не было холодно, разгоряченное тело потряхивало. Но романтическая песня закончилась, и Касс легко подхватил меня на руки, а Андар укрыл полотенцем.
Мои пальцы сжались у Касса на шее — и не потому что я боялась упасть, а потому что внутри все дрожало от накативших чувств. Его кожа пахла чем-то родным, странно успокаивающим.
Я и не заметила, как мы оказались в номере. Андар увлек меня под горячий душ и, развернув к себе спиной, спросил:
— Можно?
Он почти касался губами моего уха, а я дрожала в предвкушении… сама не знаю чего. Рядом с ними я не способна мыслить нормально!
Пальцы Андара осторожно скользнули по завязкам на шее, развязывая узел. Лямки сползли, и я вздрогнула — не от холода, нет, — от чувства собственной уязвимости перед ним.
Андар медленно стянул ткань вниз, касаясь кожи только по краям, сдержанно и внимательно.
Обернуться было страшно. Я никогда не представала вот так обнаженной перед мужчиной. С Владом не было и капли той интимности, что я получила от сегодняшнего массажа!
Когда я все же осмелилась обернуться, сердце застучало где-то в горле. Водяная пелена скрывала детали, но я сразу увидела его — Андар стоял под струями, запрокинув голову, позволяя воде стекать по лицу и плечам. Его взгляд… он был не хищным, не жадным, как я боялась. В нем было восхищение — теплое, бережное, почти благоговейное. Как будто он смотрел не на тело, а на душу, вдруг открывшуюся перед ним.
Я чувствовала, как он ждет сигнала продолжать.
Но вместо того чтобы поддаться искушению, я положила ладонь на грудь Андара — мягко, но уверенно.
— Не сейчас, — прошептала я, глядя ему в глаза.
Он кивнул — и сразу же выбрался, чтобы завернуть меня в толстый, пушистый халат, похожий на те, что были на корабле, только глубокого, черного цвета и вынес из душевой на руках.
Касса сидел на краю кровати, словно ждал, не двигаясь, с каким-то особым выражением в глазах. Андар уложил меня в постель, а Касс накрыл меня одеялом и чмокнул в лоб.
Оба мужчины покинули номер. В таком же мистическом молчании, как и на водопадах. Похоже, желать спокойной ночи в Конфедерации не принято.
А я все размышляла над тем, как получилось, что им двоим я так легко доверилась, и как при всей химии, что творилась между нами, они смогли сдержаться и не продолжить…
Усталость от дневных переживаний накатила внезапно. Я думала, что буду ворочаться полночи, прокручивая в голове каждый момент сегодняшнего дня и вечера, но сознание уплывало. Словно кто-то невидимый тянул за ниточку, погружая меня в глубокий, безмятежный сон.
Межпланетный корабль в виде тора подобрал наш шаттл в открытом космосе достаточно далеко от Лекоры. Но я все еще витала в приятных ощущения незабываемой ночи и практически не заметила, как оказалась в привычной каюте. Хоть ничего такого ночью и не было…
Да нет же! Было! И еще какое! Я позволила двум мужчинам одновременно сделать мне массаж! И это было безумно приятно! Пускай мы не продолжили, и когда я все-таки умудрилась притормозить Андара в душе, мы остановились… но все трое точно получили наслаждение от такой игры.
На Земле я бы точно не решилась расслабиться в компании двух мужчин. Я бы сгорела от стыда, зажалась и не получила ни капельки удовольствия. Думала бы об осуждении, которое поймаю от подруг. Боялась бы, что родители узнают и ужаснутся. А если однокурсники выведают, то разнесут сплетни по всему универу и за его пределы. А потом меня не возьмут на приличную работу. Только на неприличную!