— Вита не единственная женщина на своей планете, — подхватил я ход его мыслей.
Мне не приходило подобное в голову, потому что для меня она была единственной. Других больше не существовало. Другие не имели для меня значения. Только без Виты я не мог ясно соображать.
Только она нужна мне так же, как запас кислорода!
— Продай корабль и не высаживай парней, — посоветовал Индигам.
— Парни остаются. Но есть другая идея. — Я просиял и хлопнул помощника по плечу.
Глава 25
Лучшие мужчины среди всех известных галактик
После осторожного поцелуя на краю пропасти мы ещё какое-то время стояли, не спеша расходиться. Ветер трепал мои волосы, но я чувствовала только ладонь Касса, всё ещё удерживающую меня за талию — не крепко, но так, что каждая клеточка кожи под тонкой тканью платья ощущала его тепло. А он будто выжидал — не решаясь на больший напор, чем я готова принять.
Он чуть сильнее подтянул меня к себе, и я уловила едва заметный запах его кожи — сухой, с легкой горчинкой металла и чего-то опасного.
Неоптолем лично связался с ним по коммуникатору, сообщил, что все готово и настоятельно рекомендовал доставить меня под охрану. Касс отозвался сухо, но я заметила, как в уголках его глаз дрогнуло раздражение. Он взял меня под руку и повёл к жилому этажу — уверенно, будто вёл не гостью, а женщину, на которую уже имеет право.
Мне же вдруг стало страшно и захотелось сбежать с Андаром на край вселенной, спрятаться ото всех и не вспоминать о проблемах Конфедерации. Уж не думаю, что он действительно хотел заставить меня рожать сотни ребятишек… Касс, должно быть, снова пошутил. И эта его игривость порой бесила, но с другой стороны очень привлекала. Ведь он прав, это добавляет остроты.
— Ты слишком напряжена, — тихо сказал он, когда мы подошли к двустворчатым дверям.
— А ты слишком уверен в себе.
— Разве? — он чуть склонил голову, его губы едва коснулись мочки моего уха. — Завтра я украду тебя на прогулку.
— А делегации? Неоптолем?
— Отцу знать не обязательно. Со мной ты в безопасности.
Касс чиркнул по моему запястью коммуникатором, чтобы те обменялись данными.
Его губы снова нашли мои — этот поцелуй был глубже, настойчивее. И я… не отстранилась. Даже подалась навстречу, зарылась пальцами в его волосы, а ноги предательски подкосились, заставляя повиснуть на упругой, теплой, слишком близкой фигуре. От его ладоней по позвоночнику разбежалось приятное тепло.
От Касса ко мне будто тянулись какие-то невидимые ниточки, которые соединяли нас даже в моменты разногласий и сомнений. С Кассом было легко, будто мы знали друг друга вечность. Лёгкое прикосновение зубов к нижней губе обожгло сильнее, чем следовало, и я отпрянула только тогда, когда створки дверей разъехались, как у лифта.
— До завтра, Вита, — сказал он, и в этом «до завтра» было обещание большего.
Двери закрылись прямо перед моим носом и изнутри на прикосновения не реагировали.
Тогда я попыталась связаться с Андаром. Стучала пальцем по коммуникатору, но тот оставался глух. Значит, Андар еще не починил свое устройство.
— Разберусь, — твердо пообещала я самой себе. — И привыкну.
Запястье внезапно защипало, и я на автомате потерла браслет.
«Вита, проверка связи», — послышался прямо в голове голос Касса. — «Располагайся. Твои вещи в спальне. На кухне ждет ужин. А перед сном рекомендую поплавать».
Поплавать?
Развернувшись, я наконец оглядела комнату. Из гостиной открывался великолепный вид на крытую террасу. За стеклянной стеной клубились облака. Большую часть террасы занимал бассейн с прозрачным дном. Под ним не было никакой опоры, только звенящая пустота и далекие огни города.
— Вряд ли я решусь в таком искупаться!
На следующее утро я позавтракала на просторной кухне. Еду принес молчаливый блондин. Составил на массивный деревянный стол тарелку с подобием сырников, соусник, пузатый кувшин с густо-красным напитком и ушел.
Было ужасно одиноко. На Земле в таких случаях я смотрела в экран смартфона или ноутбука. Тут я поливала сырники зеленым кисло-сладким соусом, отрезала маленькие кусочки, запивала компотом и мечтала о кофе.
Касс первым вышел на связь:
«Соскучилась?»
— Очень, — ничуть не соврала я. — По кофе со сливочной пенкой.
Касс будто рассмеялся. Это ощущалось очень непривычно, ведь я не слышала его смеха, как при разговоре по телефону. Он словно вырисовывался у меня в воображении пушистым щекотным облачком.
— Что это за компот, Касс?