– Да, вы правы, – ответил он, – Не отрицаю. Странно, что Норов умер.
Его проницательные глаза вопросительно смотрели на меня, будто ожидая, что я назову имя убийцы.
– Странно, – согласился я, – перед отъездом в загородную усадьбу Норов с кем-то виделся… Позвольте узнать, зачем вы завели знакомство с магистром Норовым?
Я сделал четкое ударение на слове "магистр".
Денис, казалось, не смутился.
– Норов прислал мне письмо, в котором предложил встретиться, – ответил он спокойно. – Он подписался как магистр мистического общества. Вы знаете, что любопытство одно из моих грехов, поэтому я не сумел отказаться от встречи. Конечно, я не исключал, что собеседник окажется безумцем, но интерес к сверхъестественному сыграл роль.
– Что было угодно магистру?
– Возможно, вы удивитесь. При встрече Норов сказал, что у меня есть таланты и предложил стать одним из адептов их общества, – собеседник немного смутился.
– Вы согласились?
– Да, – не уверенно ответил Стахов, – они умеют читать мысли и предугадывать людские поступки… Не могу понять, как магистра могли убить…
– Вы уверены, что магистр был именно убит? – уточнил я.
– Разумеется… Иначе вы бы не вели со мной этой беседы, – шутливый тон вновь вернулся к Стахову. Ведь вы…
– Верно, – прервал я насмешку, – надеюсь, на ваше серьезное отношение к делу.
Собеседник виновато замялся.
– Вас приняли в мистическое общество? – продолжил я беседу.
– Норов не успел, – ответил Стахов печально, – а новый магистр не знал о его намерениях… Мне остается ждать решения…
Я смотрел в честные глаза собеседника.
Магистр не успел? А вдруг никто и не собирался принимать Стахова в общество? Печально подозревать друзей, но иного выбора нет.
– Чем вас привлек орден? – поинтересовался я. – Решили постичь тайны, скрытые от простых смертных?
– Не ради тщеславия! – воскликнул Стахов. – В свете уже не секрет, что я питаю к барышне Адель Кулагиной нежную симпатию, но она равнодушна ко мне. Она слишком много времени проводит в обществе Типанского, которого называет своим добрым другом. Держу пари, что барышня питает к нему более сильные чувства, но этот человек остается холоден и равнодушен. Боюсь, он обидит Адель, которая наивна. Ох, если бы я мог узнать его мысли!
Впервые улыбчивое лицо друга помрачнело, но через мгновения снова разгладилось.
– Уничтожу Типанского, – прошептал Стахов.
Я увидел пасьянс карт, разложенный на столике у окна.
– Да… карты, – задумчиво произнес Стахов, заметив, что мой взгляд задержался на его столе, – эти картинки и знаки… я пытаюсь понять их язык… возможно, они дадут ответы, на интересующие вопросы…
Денис указал на старую потрепанную книгу, лежавшую на столе рядом с картами. Название гласило "Язык карт". Я взял книгу в руки, полистал пожелтевшие страницы. Текст был представлен на латыни.
– У меня дурное предчувствие, что Типанский попытается причинить Адель зло, – прошептал Денис.
На сей раз я увидел в его глазах ненависть от собственного бессилия. Его лицо побледнело. Он вздохнул, пытаясь унять приступ гнева.
Чувства Стахова вызвали у меня беспокойство. Коко умела предугадывать грядущие поступки людей – эти умения она получила от адептов общества. Возможно, мой друг задумал убить Типанского, а певица узнала о его намерениях.
Не скрою, предположение было пренеприятным. Хотя я искренне сочувствовал другу в его неудачи и разделял беспокойство за судьбу наивной молодой особы. Наверно, на его месте я бы тоже пытался уничтожить соперника.
– Кстати, Типанский пытался назначить Коко свидание накануне ее гибели, – вдруг вспомнил Стахов.
– Откуда вам известно?
– Я видел, как он передал Коко записку… Не настаиваю, что свидание было романтическим… Как нам известно, милашка-певичка не была простушкой. Возможно, она раскусила Типанского, а он испугался…
В тоне собеседника слышалось нескрываемое злорадство.
Впервые я задумался о впечатлениях, которые произвел на меня Типанский. Не могу сказать, что этот человек вызвал у меня отвращения, но симпатии к нему я не испытывал. Типанский держался вежливо и приветливо, никогда не ввязывался в споры, но при случае умел держать удар. В гостях и салонах говорил он редко, предпочитая слушать. Для дам у Типанского всегда были припасены новые комплименты, но я ни разу не замечал, чтобы он ухаживал за какой-то особой. Даже с Адель Кулагиной он держался сдержанно, всячески подчеркивая, что его расположение носит лишь дружеский характер.
Наш разговор с сестрой был прервал визитом барышни Кулагиной, славившейся своей добротою. Мне ни разу не доводилось встречать более чуткой и ласковой особы. Истинный ангел во плоти. Ангельская внешность и ангельская душа. Кулагина одна из немногих приятельниц Ольги, с которыми мне удается поддержать беседу.
Гостья, как обычно, приветливо улыбалась, но эта улыбка всегда была какой-то неуверенной. Сегодня эта улыбка выглядела особенно грустно в сочетании и печальным взглядом.
Ольга направилась навстречу Кулагиной.
– Адель! – ее называли на ставший привычным французский манер, – рада вас видеть! Не ожидала вашего визита! Какой приятный сюрприз!
Барышня Кулагина обычно заблаговременно сообщала о своем визите, дабы не чинить неудобств.
– Ох, мне очень нужен ваш совет, – вздохнула Адель, отведя взор.
Я решила уйти, но гостья удержала меня.
Моя сестра хитро улыбнулась.
– Боитесь моего гнева? Понятно… Все еще страдаете по Типанскому? Повторюсь в сотый раз, он не достоин вас! Разве истинный мужчина будет оставаться равнодушен к барышне, ставшей ему добрым другом? И надо быть глупцом, чтобы не замечать ваших чувств! Я могу называть его лишь непристойными словами, что однажды слышала от казаков на Кавказе.
Адель с молчаливой улыбкой выслушала Ольгу.
– Но сердцу не прикажешь… – робко возразила она. – Я не могу вычеркнуть его из сердца…
– Сердце? – Ольга рассмеялась. – Это не сердце, а глупая привязанность, причины которой мне не понятны… Вы внушили себе глупую безответную любовь к совершенно недостойному человеку!
Гостья не нашлась, что возразить. Лишь обиженный взгляд стал ответом.
– Ваш совет касается Типанского? – вернулась моя сестра к цели визита Адели.
– Нет-нет, всему причиной моя кузина…
– Что? О, Боже! – Ольга схватилась за голову. – Только не говорите, что это чудовище возвращается из Москвы? Аликс, милая, не было ли тебе видений, в которых эта вульгарная кривляка свернула себе шею?
Я с трудом сдержала улыбку.
– Кузина уже вернулась… Ольга, вы несправедливы к ней…
– Не сердите меня, дорогая! – воскликнула моя сестра. – Быть справедливой к дряни, которая пользуется вашей добротой? Хвала Господу, что вашим состоянием управляет оперкун, иначе эта ненасытная выскочка пустила бы на ветер все имущество!
– Мой долг заботиться о ней… Кузина осиротела и осталась без средств к существованию… Ей не повезло с опекуном, он равнодушно относится к судьбе барышни.
– Ах, да, ее папаша "давал три бала ежегодно и промотался наконец" – как сказал поэт! – иронично подметила Ольга. – Вот и осталась доченька без денег. Кстати, яблочко от яблони недалеко упало.
– Кузина не виновата в грехах родителей! Я должна о ней заботиться, – повторила Адель, – Вы ведь заботитесь об Аликс!
– Не смейте сравнивать мою сестру с этим чудовищем!
Ольга, действительно, рассердилась. Щёки залил яркий румянец, брови насупились.
– Никогда вам не прощу, что вы отдали кузине великолепную бирюзовую ткань, – вздохнула сестра, – Как вчера помню, мы зашли к портному заказать наряды. Он предложил изумительный отрез атласа. Я уступила его вам, надеясь, что наконец-то в вашем гардеробе появится яркое платье. А что я потом увидела в салоне Смирновой-Россет?! Платье из восхитительного бирюзового атласа красовалось на этом чудище! Меня чуть удар не хватил! Вы отдали ей шикарную ткань, которую я пожертвовала для вас!
– Ольга, вы тогда жестоко посмеялись над кузиной…